Мерецков. Мерцающий луч славы

— Перемытов говорит, — ответил начальник штаба в трубку голосом, не терпящим возражений. — К нам приехал на должность начальника мобилизационного отдела новый работник с женой и ребёнком. Выделите ему квартиру из двух комнат из резерва командующего округом. Товарищ Ворошилов в курсе дела… Да-да, согласие Климента Ефремовича есть. Что? Не понял, повторите! Ясно, жду вас. — Перемытов взглянул на Мерецкова. — Сейчас здесь будет начальник тыла, он отвезёт вас на вашу квартиру. Устраивайтесь, а завтра к десяти утра быть у меня. Поговорим о вашей работе в новой должности. Вопросы есть? Нет? Тогда до завтра. Кстати, — спохватился Перемытов, когда Мерецков хотел было выйти, — вы как, с желанием к нам прибыли?

— Не просто с желанием, товарищ начальник штаба, а с большим желанием! — улыбнулся Кирилл Афанасьевич. — Буду трудиться в полную силу, а как получится, судить вам…

— Хороший ответ! — тоже улыбнулся Перемытов.

10

Поначалу Мерецков, как он сам признавался, опасался новой работы. Но он хотел быть всесторонне развитым и подготовленным командиром, потому, как бы ни было тяжело, надо освоить новую должность, да так освоить, чтобы толк был. «Там, в столице, чтобы не захлестнул тебя поток бумаг, чаще бывай в войсках, изучай армейскую жизнь как она есть, а не ту, о которой пишут в разных документах, — советовал ему комдив Ольшанский. — Главное — занимайся живым делом, иначе пропадёшь!»

Комдив был прав. Недолго Мерецкову пришлось наслаждаться новой работой, вскоре его так захлестнули разные бумаги, что он не мог оторваться от письменного стола. Не разгибая спины, подписывал то одну, то другую бумагу. Он едва успевал ставить на документах свою подпись. Просидел в отделе штаба месяц, и ни разу ему не удалось выехать в войска. А ведь там кипела армейская жизнь! «Надо мне что-то делать, иначе засосёт текучка!» — грустно думал Мерецков. Ему было ясно, что в штабе раздуты штаты. Своими мыслями он поделился с начальником орготдела Горбатовым.

— Николай Константинович, сколько у вас в отделе человек? — спросил Мерецков.

— Сорок! А когда я служил ещё в старой царской армии, нас в отделе было всего четыре человека и мы делали всю работу.

— А у нас девяносто человек, в итоге — сто тридцать! — подсчитал Мерецков. — Мы же утонем в бумажном море! Нам бы оставить человек двадцать, как ты считаешь?

— Факт, надо сокращать! — согласился с ним Горбатов. — Но, если я поставлю этот вопрос, меня никто не послушает, потому как я из бывших офицеров. А вам это дело по плечу: у вас за плечами академия, вы красный офицер. Действуйте, я вас поддержу!

Мерецков загорелся своей идеей и сразу же доложил о ней начальнику штаба Перемытову. Тот минуту подумал, потом коротко изрёк: «Разумное предложение!» И они пошли к командующему. Ворошилов принимал начальника штаба, как правило, в одно время, а он вдруг явился так рано и без звонка.

— Что случилось? — спросил Ворошилов, явно недовольный тем, что его побеспокоили.

— Климент Ефремович, это я виноват, — заговорил Мерецков. — Хотел бы изложить вам своё предложение по улучшению работы штаба округа…

И Кирилл Афанасьевич «выложил» ему свою идею. Ворошилов повеселел, хитровато прищурил глаза, пытливо взглянул на своего начальника штаба.

— Скажи, Алексей Макарович, а этот Мерецков не ликвидирует вообще у нас всю работу? — спросил командующий округом.

— Нет, Климент Ефремович, — улыбнулся Перемытов. — Он правильно предлагает резко сократить штат сотрудников.

— Я не против, товарищи, но решить этот вопрос сам не могу. Надо посоветоваться с наркомвоенмором и членом Реввоенсовета Фрунзе. Я как раз сейчас еду к нему на доклад, изложу и ваше предложение…

Вскоре он вернулся в штаб и вызвал к себе Перемытова.

— Михаил Васильевич одобрил предложение Мерецкова, — бодро произнёс Ворошилов. — Он посоветовал слить мобилизационный и организационный отделы штаба воедино, назначить Мерецкова начальником объединённого отдела, Горбатова сделать его заместителем, а штат работников сократить наполовину!

— Так это же то, что надо, Климент Ефремович! — заулыбался Алексей Макарович. — Спасибо вам за поддержку!

Вернувшись к себе, Перемытов ознакомил Мерецкова с решением Фрунзе.

— Воплощай, Кирилл Афанасьевич, свой замысел на практике.

— Я сделаю всё как надо! — заверил Мерецков начальника штаба.