Мэри энд Лили

Сколько я себя помню, рядом всегда была Лилька. Она выскальзывала из любой ситуации, как намыленная. Кстати сказать, эти ситуации возникали не без ее участия. Лилька обожала дурачить учителей и одноклассников. В сумочке нашей классной руководительницы, которая вела у нас русский и литературу, энергичной и честолюбивой Валентины Васильевны, постоянно обнаруживались тараканы, которых она на дух не переносила. Все прекрасно знали, что это Лилькины проделки, но никто и никогда не видел, как она их туда подсовывает. В, результате, наша классная перестала оставлять сумочку на своем столе. Регулярно пропадали тетради с контрольными работами, ручки и указки. Необъявленная война началась после одного из родительских собраний. Лилькиной матери было объявлено, что ее дочь непроходимая тупица и лентяйка, способная только на мелкие пакости. Лилькина мама, придя домой, долго плакала и пила валерьянку. Мамины слезки дорого обошлись Валентине Васильевне. Нервы ей Лилька потрепала изрядно. Но, хотя подловить ее было практически невозможно, классная дама охотилась на подружку с азартом борзой собаки. Стоило ей застукать нас на горячем, она тут же устраивала допрос с пристрастием. Я тут же принимала виноватый вид, даже если была ни в чем не виновата. Лилька, напротив, начинала возмущенно вопить и стенать, жалуясь на несправедливые придирки. Под пронзающим насквозь взглядом педагога, я начинала наливаться бурым цветом, а Лилька, глядя честными голубиными глазами, с упоением врала, частенько ссылаясь на свою мать. Классная кисло выслушивала Лилькины врушки и отпускала нас восвояси. Лилькина мать, Антонина Ивановна, во всем и всегда поддерживала свое чадушко. Так что, у классной не было ни малейшего шанса вывести нас на чистую воду. Итогом затянувшейся войны стала тройка по русскому и литературе. Впрочем, по другим предметам троек тоже хватало. У меня аттестат был получше, и родители думали, что я буду поступать в институт. Но Лилька заявила, что если мы настоящие подруги, то должны везде быть вместе. Так что, после школы мы поступили в техникум пищевой промышленности. Я выучилась на бухгалтера, а Лилька выбрала отделение автоматики, надеясь на то, что в группе будут, в основном, парни. Ее надежды не оправдались. Парней было всего двое, а девчонок пятнадцать. Должно быть, все они рассуждали примерно так, как и Лилька. Во всяком случае, двое юношей очень скоро перестали быть холостыми, переженившись на своих одногруппницах. По окончании техникума я осталась работать в Питере, а Лилька выскочила замуж за свежеиспеченного офицера, о чем я уже рассказывала, и уехала хлебать гарнизонную жизнь туда, куда в старые времена приличных людей не посылали. Хватило ее аж на три года. После чего она, ни капельки не изменившаяся внешне, громко хлопая крыльями, вернулась в родное гнездо. Родители наслушались такого, от чего на полгода потеряли покой и сон. Дескать, муж (мерзавец, мот и пьяница) ужасно с ней обращался. Поскольку я его видела на свадьбе робкого и влюбленного, ничего подобного даже предположить не могла. Конечно, парень он был с характером, но не отпетый же негодяй! Можно было только изумляться, что армия делает с людьми. Вообще-то, Игорь выглядел обычным парнем, довольно симпатичным, я за него особо не переживала, такой без жены надолго не останется. Причем на фоне взрывной, импульсивной Лильки любая другая женщина должна показаться ему ангелом. Лилька недолго зализывала душевные раны, в наличии которых я сильно сомневалась. Передо мной мелькала ее постная физиономия целых две недели. А еще неделю спустя, розовая и сияющая, она знакомила меня с новым бой-френдом, огромным кобелякой, в стильной дубленке, которую распирали мощные мышцы. Паренек нагло пялил на меня оловянного цвета гляделки и щипал Лильку за сдобные места. На ее ценные замечания он реагировал коротко: «фигня». На не менее ценные предложения, не менее коротко: «забей». Через месяц Лилька изрекла:

– А знаешь, Игорь-то был святой.

– Ну?

– Вот именно, мы Маня с тобой отпетые дуры. Надо было с треском нагуляться перед замужеством, чтобы научиться разбираться в мужчинах, а потом взять и выйти замуж за Игоря. Правда, – вздохнула Лилька, – он от этого богаче не стал бы. А в бедности я жить не могу, никак не могу.