Мэри Поппинс открывает дверь

— Я старше всего на свете. Я люблю мрак и тишину… Я мудрый и очень терпеливый. Здесь, в моей пещере, все вещи берут свое начало и сюда же возвращаются в конце концов. Я умею ждать. Я умею ждать…

Он прикрыл глаза и закивал лысой морщинистой головой, словно продолжал про себя что-то говорить.

— Мне больше нечего сказать, — произнес он через минуту, открывая глаза. — Итак, — он гордо вытянул маленькую, похожую на плавник лапу, — пусть играет музыка! Пусть жители моря сами выберут танец. Что будет на этот раз, дети мои?

— Тидди-ум-пом-пом, тидди-ум-пом-пом! — напел голос, похожий на жужжание пчелы, залетевшей в бутылку.

— Что ж, неплохо, Адмирал! — кивнул Террапин. — Предложение принимается. Ударьте Матросский Танец!

И тут же вокруг поднялась суматоха. Оркестр грянул веселую музыку, и рыбы закружились на месте. Голоса и смех наполнили море. Начинался Большой Прилив.

Тидди-ум-пом-пом! И рыбы, и русалки, и мальки, и тюлени слились в один хоровод.

— Тидди-ум-пом-пом! — громко распевал Биннэкл, вспоминая о своих счастливых пиратских днях. Вокруг него танцевали рыбы, радостно махая сверкающими плавниками.

Бронзовый Тюлень носился вверх-вниз на хвосте, а Лосось, словно птица, порхал над лужайками. Морские Черти танцевали, размахивая своими удочками, а Рыба-меч отплясывала, придерживая за плавник учителя рыбьей детворы. В центре, грациозно переступая с каблука на носок, вышагивала Мэри Поппинс.

Дети стояли у жемчужной скалы и наблюдали удивительное зрелище — матросский танец на морском дне.

— Вам кажется это странным? Не так ли? — спросил Террапин. — Я знаю, что чувствует каждое морское существо! И даже не морское, волей случая попавшее в море, — он слегка усмехнулся своей шутке.

Джейн кивнула.

— Я думала, в море будет все по-другому. Но тут все почти так же, как на земле!

— Что же в этом удивительного? — сказал Террапин, щурясь. — Земля вышла из моря. Каждая вещь на земле имеет тут своего брата: лев — морского льва, собака — морскую собаку, заяц — морского зайца, слон — морского слона… В море есть и свои драгоценные камни и даже созвездия. Роза помнит соленые воды океана, а луна — шум отлива и прилива. И вы должны помнить об этом, Джейн и Майкл! В море гораздо больше вещей, чем вам кажется. И я не имею в виду рыб, — улыбнулся Террапин. — Но я вижу, что ваши ноги притоптывают. Идите, присоединяйтесь к танцу.

Джейн схватила Майкла за руку. Затем, опомнившись, сделала реверанс Террапину и лишь после этого стрелой умчалась прочь.

Они петляли между рыбами в такт музыке. О, как топали они ногами! Как махали руками! Они раскачивались, словно пряди морских водорослей, выделывая па зажигательного Матросского Танца.

— Тидди-ум-пом-пом! — звучала веселая музыка.

Подплыв ближе, Мэри Поппинс взяла их за руки и закружила вокруг ветвистого кораллового дерева. Они кружились и кружились, быстрее и быстрее, как волчки в бурлящей воде, пока, обессиленные танцем и ослепленные огнями, не закрыли глаза и не облокотились о нее. Руки Мэри Поппинс обняли их и держали крепко и уверенно, пока она плыла сквозь Большой Прилив.

— Тидди-ум-пом-пом! — раскачивались они, а музыка становилась все слабее и слабее…

Тидди-ум-пом-пом! Качай нас, море, качай в своей большой колыбели!

Тидди-ум-пом-пом! Качай меня, Мэри Поппинс, я всего лишь пузырек воздуха в уходящем приливе. Качай меня… Тидди-ум-пом-пом… Качай меня… Качай меня… Качай меня… Качай…

— Качайте меня, Мэри Поппинс, — сонно прошептал Майкл, сжимая ее ласковую руку.

Ответа не последовало.

— Где вы, Мэри Поппинс? — позвал он, зевая.

Молчание.

Не открывая глаз, он позвал снова, и море, казалось, эхом отозвалось на его голос.

— Мэри Поппинс! Мэри Поппинс, где вы?

— Там, где всегда в это время! — ответила она, сердито фыркая.

— О, какой прекрасный танец! — сонно пробормотал Майкл и протянул руку, чтобы прижаться к знакомой фигуре.

Рука повисла в пустоте. Все, что нащупали его пальцы, это мягкий теплый предмет, подозрительно напоминающий подушку.

— Буду очень обязана, если ты протанцуешь из кровати в ванную! Уже почти время завтрака!

В ее голосе слышались раскаты приближающейся грозы. Зевнув, Майкл открыл глаза.

Боже мой! Где он? Не может быть, чтобы это была Детская! И все же — в углу тихо стоял Старый Деревянный Конь, рядом — раскладушка Мэри Поппинс, чуть дальше — шкаф с игрушками и книгами, а возле кровати валялись шлепанцы. Все было привычным и знакомым. Вещи стояли на своих местах. Но исчезло самое главное!

— Где море? — сердито спросил Майкл. — Хочу обратно в море!

Мэри Поппинс выглянула из ванной. По ее виду не составляло труда догадаться, что она в ярости.

— Море там же, где и всегда! — выговорила она со свирепой отчетливостью. — А теперь живо вставай! И больше ни слова!

— Но я был в море всего минуту назад! И вы тоже, Мэри Поппинс! Мы танцевали с морскими существами Матросский Танец!

— Вот еще! — фыркнула она, вытряхивая коврик. — Будто мне больше делать нечего, как танцевать с моряками!