Мэрианн. Минуя войну

Наблюдая за планомерно удаляющейся крепостью столицы Думонд, всё больше переживала за Роберта. Как он? Да, мой отряд крайне мал и ничем особенно помочь не мог, но и людей Герфельда едва ли было больше нескольких десятков, учитывая что мы забрали с собой достаточно много человек. Зато стали понятны предостережения Леонор. Ведь она предупреждала, а я даже не поняла, что это тот самый Эззиан. Виртуозно втереться в доверие, намеренно устроить спектакль для единственного зрителя — Роберта. Поспешил только. Ещё немного и король Герфельда отплыл бы и не думал более меня искать, легко поверив Эззиану на слово.

Глава 6 "Агрессор"

Глядя на стремительно удаляющийся остров и крепость, всё больше сжималось сердце. Мыслей и эмоций было так много и они были на столько противоречивы, что в конечном счёте у меня не было сил ни на какую реакцию. К моменту, когда мы приблизились к скалам, окружающих островное королевство, весь Думонд казался вновь спокойным и величественным. Уже зная, как преодолеть рубеж, посадили в центре палубы Хелен, монотонно перебирающую струны с незамысловатым, но вполне земным мотивом. Я же поймала себя на мысли, что конкретно сейчас хотелось как раз забыться и не осознавать происходящее. Но слабость была по прежнему не допустима. Не сейчас. Не мне.

В каюте всё же рискнула оглядеть себя в закреплённое зеркало. Подозрения подтвердились, под челюстью, ровно как и на плече, набирал цвет фиолетовый кровоподтёк. Горько усмехнулась своему отражению. Столько сражаться и проводить времени в походах, а как была нежной аристократкой, так и осталась. Чуть задеть или ударить — сразу ссадины и гематомы.

Во Фрайфол мы вернулись совершенно в опустошённом состоянии. Воинам Фрайфола было крайне тесно с солдатами Герфельда, тем более если учесть что захваченный в Думонд груз тоже занимал много места. Вошли в град мы на столько измученные, что хотелось не пира в свою честь, а элементарно поесть и отдохнуть на мягких просторных кроватях.

Увидев спустившегося для встречи князя, моих сил хватило только на то, чтобы повиснуть в объятиях. Плакать или как-то ещё выражать эмоции не хотелось, но больше всего нуждалась именно в простой надёжной опоре и ощущении защищенности. О причинах случившегося отец решил спросить только на следующий день, когда наконец отдохнула на столько, чтобы связно говорить о чём-либо.

Первым желанием князя было немедленно собрать и направить войска. Но чем больше мы рассуждали, тем больше утверждались в том, что не стоит предпринимать решений с горяча. И речь даже не столько вопросе, «надо ли?», сколько в уточнении «как?». Мне было тяжело сообразить что-либо конкретное из-за внутренних переживаний, князь же не мог сконцентрироваться, глядя на следы от рук Эззиана на моём лице и выступающих из под одежды на плече.

Тем же днём, ближе к вечеру, я написала письмо Роберту.

«Любовь моя, я безмерно благодарна за твой поступок в крепости островов. Моя вина, что до последнего не осознавала мотивов Эззиана. В своё оправдание скажу, что моя честь не запятнана и моё сердце по прежнему принадлежит исключительно королю Герфельда, то есть тебе. Сейчас я в безопасности и

относительно

добром здравии, в родных стенах главного града Фрайфола. Искренне переживаю за тебя и ожидаю ответ. Как ты? По прежнему только твоя, Мэрианн.»

Письмо я переписывала несколько раз, перечитывая, зачёркивая и сжигая смятые листы. Хотелось сказать так много, но нужно было уложить ёмко. Пришлось вспомнить все уроки языку Герфельда. Не того, на котором говорят, а тот, на котором чувствуют. Вспомнить, что каждое слово имеет целую гамму звучаний и оттенков.

Теперь оставалось ждать и надеяться. Что жив, что здравствует и что ответит.

Вечером следующего дня было решено всё же устроить пир. Почему-то такой естественный обычай сейчас воспринимался как что-то далёкое и инородное. Как в первый раз, я наблюдала за приготовлениями дюжины помощников дворца, расставляющих приборы.

Ссадину на челюсти мне помог прикрыть Джулиано, вновь придя в покои с красками и кистями, с той лишь разницей, что в этот раз я вызвала его сама и попросила только прикрыть следы радушного приёма короля островов. Самому сициадцу неоднократно предлагали отплыть обратно на родину, но он отказывался, говоря, что с нами намного интереснее. Тот факт, что несколько раз мог умереть с его слов только добавлял остроты к ощущению жизни. Как минимум, новые сюжеты для баллад и баек в тавернах о том, как принц Сициад славно сражался бок о бок с княжной Фрайфола.