Меридиан

Заинтригованный Фёдор заглянул в балок. На деревянном топчане сидела Наталья и сжимающий в руках кружку отец Сергий. На приветствие шерифа он не ответил, только кивнул и обвел всех мутным взглядом. Фёдор счел за лучшее ретироваться.

— Вообще-то я к тебе, Лука. Значит, все-таки уезжаете?

Турдагин молча кивнул.

— Конечно, вы люди вольные. Но знай, мне будет вас не хватать. У кого мне теперь покупать вкусняшки? Скоро зима, многие разъедутся, Поселок будет стоять полупустой. Если нужно будет подсобить что, к кому я пойду?

— А с Сергием-то что делать?

— Я зачем приехал-то… Хочу, чтобы вы с Наташей знали, того типа мы не будем отмазывать.

Лука в ответ кивнул, но как-то без особой уверенности, и это вывело Фёдора из равновесия:

— Зло обязательно будет наказано, нужно только немного подождать! Буквально несколько дней.

Шериф сразу же сообразил, с каким ненужным пафосом прозвучали его слова, и почувствовал, что краснеет.

— Ладно… — продолжил он. — Давай грузить нашего духовного пастыря. А уж в Поселке разберемся, что на него нашло.

Очень осторожно они вывели Сергия из балка и посадили в вездеход. Наталья Турдагина все время сидела в углу, стараясь не встречаться с Фёдором глазами.

Шериф повел вездеход обратно в Поселок. Сергий потихоньку оттаивал, и постепенно его щеки залил яркий румянец досады. Наконец Фёдор остановился у медчасти.

— Ну, теперь рассказывай, что там произошло.

— Я узнал, что родители Фотинии уезжают, и подумал, что должен встретиться с ними… сказать слова утешения.

— Так что же не сказал ничего, сидел как пень?

— Ком.

Фёдор осторожно, не поворачивая головы, взглянул на Сергия и заметил, как на его ресницах блеснули слезы.

Ближе к вечеру, когда тени удлинились, и морозец начал крепчать, шериф снова прокатился по окрестностям Поселка и с удовлетворением обнаружил стоящим на прежнем месте балок Турдагиных.

Двадцать четыре часа до спуска воды.

Ранним вечером, когда дневной свет только начинал угасать, к жилищу Луки подъехал вездеход шерифа. На этот раз Фёдор Неряхин приехал один.

Рядом с балком из оленьих шкур на перевернутом ведре сидела Наталья. Фёдор был поражен видом женщины… Окаменевшая, иначе не скажешь. Завидев гостя, она, не поднимая глаз, торопливо скрылась внутри.

— Дельце одно обстряпать надо. Поможешь? — обратился гость к Луке.

— А то.

— Но чтобы никто не знал. Ни одна живая душа.

— И это можно.

Быстро собравшись, Лука опасливо забрался в вездеход, и они двинулись к Мертвячьему. В багажном отделении лежало небольшое диковинное устройство в черном пластиковом корпусе, но Лука не стал расспрашивать, что это такое. Он вовсе не боялся Фёдора и считал его белым, но добрым человеком. Просто из опыта Лука знал, что стоит того о чем-нибудь спросить, и Фёдор ответит неизвестным заумным словом. А если еще догадается, что Лука его так и не понял, непременно разразится потоком не менее непонятных объяснений.

Тем временем достигли огромного бочага, образованного запруженной Копеечкой. Слегка покачиваясь, вездеход завис над кромкой воды.

— Здесь, что ли, фанфурики всплыли? — поинтересовался Фёдор.

— В той стороне, — Лука махнул рукой в сторону покрытого галькой мыса. — Наташа показывала.

Фёдор не пожалел времени и сошел на берег. Он без труда нашел место, где все и произошло. Он легко представил себе примятую траву, следы волочения на влажной земле, и простая и ясная история, пересказанная Олей, встала перед глазами.

***

В тот день Наталья пришла к бочагу и встретила там человека, которого часто видела в Поселке, хоть и не была с ним близко знакома. Она бы не стала лезть к нему с разговорами, но почему-то почувствовала, что случилось что-то неприятное, и подошла поближе. Да, авария действительно имела место, и Наталья увидела странный расколовшийся контейнер и рассыпавшиеся по берегу бутылки, многие из которых разбились. Человек повел себя очень странно: он не попросил ее о помощи, не был ни вежлив, ни груб. Он был смертельно испуган. Женщина, почуяв неладное, хотела поскорее уйти, но он окликнул ее… «Вот, возьми гостинцы, — предложил он, протягивая несколько маленьких бутылочек. — Только никому не говори, что видела меня здесь. Договорились?»

***

Наклонившись над кромкой воды, Фёдор поднял маленький блестящий осколок. Тот, другой, постарался уничтожить все улики, но проглядел кусочек стекла от разбитой бутылки.

Неряхин тяжело вздохнул. На войне, наверное, проще. Увидел врага — убей! Хоть ножом, хоть пулей… Несколько дней назад Максим удержал его от расправы, и сегодня Фёдор не мог не признать, что товарищ был совершенно прав.

Вездеход двигался над водой так же легко, как и над сушей. Луке вдруг стало не по себе. Над землей разливались сумерки, вода в бочаге стала непроницаемой, лишь на поверхности играли лиловые блики.