Меридиан

— Шериф, ты все сделал правильно.

***

Максим и Фёдор вылетели следующим бортом. С высоты птичьего полета картина разрушений выглядела еще более жуткой. Расширившийся окоем вмещал в себя все безобразия сразу. Можно было проследить путь селя на многие километры, а полуразмытая плотина выглядела как оборонительный вал, в котором пробили брешь солдаты вражеской армии. «А ведь здесь действительно произошла схватка!» — подумал Максим.

Летели молча — под стрекот двигателя не поговоришь. Максим отдался течению собственных мыслей: «Даже не верится… Плотина казалась такой прочной, основательной. Как же я устал. Сколько книг пришлось прочитать и даже изучить один свод строительных правил. Кажется, я теперь сам смогу что-нибудь построить. Впрочем, надо быть скромнее, а то все считают себя знатоками в медицине, строительстве и воспитании детей. Жаль, что у меня не было возможности консультироваться со специалистами, ведь я не инженер. Вдруг просчетов, допущенных при строительстве, было недостаточно для возникновения аварии, и нам просто повезло? Одно я теперь знаю точно, это парадоксально, но факт: сделать что-нибудь на совесть, так чтобы сооружение было прочным и долговечным, не так уж и трудно. Гораздо сложнее устроить все так, чтобы дело гарантированно закончилось обрушением!»

А уже через несколько часов Фёдор и Максим заняли места на боковой скамейке в брюхе транспортного самолета.

— Федь, ты столько для всех сделал…

— Да что я такого сделал?!

— Могу я что-нибудь сделать для тебя? Есть что-то, что тебе нужно или просто хочется?

— Да, есть одно дело… И хочется, и колется. И вряд ли ты сможешь помочь.

— Расскажи!

— Надоело нам быть Поселком 02–07. И не мне одному, многие это отмечают. Звучит как название зоны. Теща до чего дошла — мою Светлану декабристкой обзывает, да еще при ребенке. А Лёшка, естественно, все запомнил и одноклассникам пересказал. Мы его долго потом разубеждали.

— А название еще не придумали?

— Нет. Да любое будет лучше, чем это 02–07. Хоть Озерное, хоть Широкое…

— А что колется-то?

— Думаю, не время еще. Вдруг не срастется, не заладятся дела, Поселок признают бесперспективным и законсервируют. Одно дело 02–07 из реестра вычеркнуть, а если у него было бы имя… Это как часть страны бы умерла. Нет, еще не время.

— Как скажешь. Хотя с названием в самом деле лучше. Вот в Новокузнецке… В Кемерове…

— Погоди, ты что сейчас сказал?

— А что?

— В Кемерове? В каком КемеровЕ? Макс, ну ты же не говоришь: в ОслЕ, в ТоронтЕ?

— Так ведь велят склонять… — растерялся Максим Шишков.

— Кто?

— Филологи.

— Я бы этих филологов!.. Сам бы их склонил и…

— Чччч… Не надо насилия. Пусть будет «в КемеровО»…

— Я бы им их правила прямо на табло набил!

— Тогда уж на таблЕ!

Фёдор с Максимом от души рассмеялись. После нескольких суток напряжения, тревог и сомнений они были рады даже самым незамысловатым шуткам.

— Макс, а у тебя теща есть?

— Наверное, есть, и она где-нибудь живет. Мама Полины успела сбежать из Сибири во время Обратного отсчета.

Фёдор печально вздохнул, быть может, это означало: «Везет же некоторым!»

— Федь, что ты тушуешься? Тебя в округе уважают, поговори с шаманами…

— Максим, ты что несешь?!

— Да я в хорошем смысле! — Максим в шутку пихнул Неряхина в бок. — Может, у них обряд есть на этот случай, приворот на тещу. Чтобы зятя любила, уважала, всегда блинами встречала, ну и все такое.

***

Притихшим и обезлюдевшим встретил Поселок 02–07 вечер этого дня. Небо заволокло тучами, и на равнину излился холодный, безысходный дождь поздней осени.

А в Южной Сибири начиналось самое лучшее время года — мягкое тепло уходящего лета готовилось уступить место осенней прохладе. Предзакатный час заполнил улицы Новокузнецка золотистым светом. Максим Шишков вернулся в родной город.

***

В отличие от Лиды Метёлкиной, Максим прожил в Новокузнецке почти всю свою жизнь. Да, он учился в Томске, неоднократно надолго уезжал по службе, но всегда возвращался в город, в котором родился. Как он сам иногда шутил, вся их семья отличалась редкой усидчивостью — уже третье поколение Шишковых проживало в старинном доме на проспекте Металлургов, когда-то считавшимся самым шикарным зданием в городе.

Кто бы что не говорил, Максим любил свой город. Если вдуматься, Новокузнецк — город достаточно странный. Посмотришь на центр — все как у всех на постсоветском пространстве: дома, школы, магазины. Повсеместно приметы глобализации вроде KFS, Макдоналдса, Zara и прочей дешевки. Но Максим знал, что стоит миновать южный выезд и отмахать по шоссе километров сто, и попадешь в совершенно иной мир, где шумят горные реки, а люди живут в практически полностью изолированных от цивилизации селениях.

И это мир иногда врывался в размеренную жизнь Новокузнецка. Он звучал над Привокзальной площадью названиями дальних электричек, входил в картинные галереи полотнами художников, пишущих искристые ручьи, коней на дальних пастбищах или скальные ущелья, в которых обитают горные духи.