Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире

Утром в пятницу 10 февраля Ральф Робертс, хороший друг Мэрилин и массажист, забрал ее у черного хода Пэйн-Уитни, а затем посадил на заднее сиденье своей машины, где уже находилась доктор Крис. В автомобиле, по пути к квартире Мэрилин, она высказала доктору Крис все, что у нее накопилось. «Как вы посмели предать меня? — кричала Мэрилин на доктора. — Я доверяла вам. Как вы могли проделать такое со мной? Вы даже не навестили меня. Что с вами такое?» Робертс вспоминал: «Мэрилин кричала на доктора так, как могла вопить только она. Она была похожа на ураган. Я не думаю, что доктор Крис когда-либо видела ее такой, и она была очень испугана энергией Мэрилин».

«Мы высадили Мэрилин, и я отвез доктора домой. Было большое движение, мы двинулись по Западному шоссе через реку, и доктор Крис дрожала и раз за разом повторяла: «То, что я сделала, ужасно, ужасно, ужасно. О боже, я даже не понимала, что я натворила».

Некоторые люди сомневаются в точности воспоминаний Робертса. Будучи близким другом Мэрилин, он безусловно стоял на ее стороне, описывая полное раскаяния поведение психиатра. Возможно, он понимал, что Мэрилин хотела бы, чтобы об этой истории стало известно как можно меньше. Поскольку доктор Крис признавалась, что совершила нечто ужасное, то, возможно, Робертс мог сказать, что Мэрилин не должна была быть госпитализирована. В любом случае Робертс поддерживал эту версию пребывания Мэрилин в Пэйн-Уитни, поскольку многие хотели видеть в этом эпизоде ужасную ошибку, совершенную в отношении Мэрилин, неверный диагноз некомпетентного доктора.

«Как только Джо устроил Мэрилин в ее квартире, он понял, что, возможно, Мэрилин действительно не в себе, возможно, мысль врача двигалась в правильном направлении, только были выбраны неверные средства, — сказал Стэки Эдвардс. — Мэрилин была не в порядке. Она кричала, плакала и была дезориентирована. После нескольких дней без таблеток ее нервная система была совершенно разрегулирована. Он просто не мог поверить своим глазам, настолько она похудела. Успокоив ее, он убедил ее позволить ему выбрать для нее другую больницу — госпиталь пресвитерианского университета в Колумбии. Она сказала, что ляжет туда, но он должен ей пообещать, что не уедет из города и будет навещать ее каждый день, который она будет там находиться. Он согласился».

Приблизительно в пять часов пополудни в тот же день Мэрилин поступила в институт неврологии при пресвитерианском университете в Колумбии, где оставалась больше трех недель, до 5 марта. Первое, что она сделала, устроившись в новой палате, — позвонила своему поверенному, Аарону Фрошу. Она потребовала, чтобы он подготовил документ, согласно которому никто не мог бы совершить в отношении ее какие-либо действия без предварительной консультации с Джо ДиМаджио.

Когда она наконец вышла из этой больницы, Мэрилин оказалась лицом к лицу с возбужденной толпой репортеров и фотографов. Но самым потрясающим элементом этого хаоса было то, что она, казалось, наслаждалась этой ситуацией. За исключением нескольких случаев в своей прошлой жизни, например, ситуации, когда она объявила о своем разводе с Джо, Мэрилин обычно светилась в присутствии репортеров. Она любила внимание публики, даже если ее частная жизнь шла ко дну. Кроме того, она знала, что это ее работа кинозвезды, которая должна выглядеть и действовать как Мэрилин Монро, даже если на душе у нее кошки скребут. Независимо от повода, она обычно умела играть свою роль. Фактически к этому времени — 1961 год — такое поведение стало ее второй натурой.