Мертв на три четверти (ЛП)

Настоящий ли это страх в его голосе или просто волнение мошенника, подобравшего ключик к жертве?

Тара крепко держалась против атаки кардинала, лишь пятясь под напором силы погибшего Коса.

Разум, душа и дух — все исказилось и стало недоступно. Огонь видел ее, но не находил и прошел мимо, желая уничтожить хоть что-нибудь.

Словно выпуская птичку из клетки, она протянула соблазнительную ниточку к разуму Деново.

Слепое, голодное и безумное пламя схватило приманку.

* * *

Элейн Кеварьян следуя сквозь плотный туман по тропинке боли Александра Деново, возвращалась в свое тело. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на необработанном мраморном полу большого зала Справедливости под взглядом слепой статуи в окружении тысячи Законников. Оказалось, что она ранена — глубокие порезы от упавших осколков, множество царапин и синяков. И кое-что еще — она горит.

Прекрасно.

Вдохнув воздух, она охладилась. Пламя, полыхавшее на ее костюме моргнуло, вспыхнуло и потухло. Элейн чувствовала их смерть, и их сила напитывала ее кожу как теплый солнечный свет летним утром.

На ее губах заиграла, похожая на рубец от удара меча, улыбка.

* * *

Лицо кардинала выразило полное недоумение, когда пламя, направленное в Тару вдруг поразило Деново. Но защита Посвященного не была пробита и после подобного двойного напора. Даже наоборот, показалось, что Деново стало легче, чем раньше. Он распрямил плечи, руки перестали трястись, и трещины от напряжения в его защите пропали. Несмотря на то, что кардинал почти ослеп от яркого божественного пламени, он заметил, как Деново покачал головой.

— Ах, Тара, — произнес он. — Тебе следовало присоединиться ко мне. Так было бы куда лучше для нас обоих.

Деново перебросил всю защиту на левую руку, а правую вытянул вперед и сжал пальцы, словно вцепившись в кардинальское горло. Хватка усилилась, и хотя кардинал был мало сведущ в большинстве трюков варварского искусства Деново, он узнал в этом жесте способ, которым прерывали силу. Кардинал сжался от внезапно нахлынувшего страха.

Но ничего не почувствовал.

* * *

Тара видела победное выражение лица Деново, когда тот сжал пальцы. Этот жест был спусковым механизмом, активирующим договор с клочком кошмара, с крысой, жившей в стенах реальности — той самой тварью из теней, что находилась в Круге Таинств Густава. Должно быть Деново поместил ее туда, когда устроил этот круг в качестве страховки от кардинальского предательства. Сейчас он приказал ей уничтожить кинжал через который кардинал Густав выкачивал силу. Но Абелард выпустил тварь несколько часов назад, а кинжал теперь находился у Кэт.

Когда Деново сжал руку, он ожидал, что пламя исчезнет, а старик рухнет на землю. Вместо этого кардинал удвоил силу своего нападения, и Деново, преданный предвкушаемой победой, упал на колени. На его лбу от напряжения по восстановлению контроля набухли вены. Тара с удовольствием отпраздновала успех, но в ее сторону полетело с дюжину огненных копий под крики кардинала: «Еретики! Богохульники!»

* * *

— Помоги нам.

Это был зов утопающего.

Кэт знала, на что это похоже. Она тонет всю свою жизнь.

Она нужна Абеларду.

Мир лежал тяжестью на ее плечах, поэтому она позволила ему прижать себя к земле. Опустившись на колени, она повернула запястье, словно это была рука марионетки. Рука показалась очень тяжелой. Она нацелила острие кинжала прямо в каменный пол.

Ее рука опустилась, и она наклонилась следом за нею, вложив в это все крупицы оставшегося контроля над черным костюмом. Кинжал ударился кончиком о камень.

Хрустальное лезвие выдержало. В отчаянии она обмякла.

И оно треснуло.

* * *

Существует множество вариантов тишины, как и темноты. Некоторые настолько хрупкие, что их способен разрушить малейший вздох, а другие — куда крепче. Сильная тишина оглушает.

Пламя Коса погасло, и кардинал Густав с воплем упал вниз. Он рухнул со звуком напоминающим вязанку хвороста и остался лежать, в ореоле алой рясы, хватая ртом воздух.

Абелард издал тихий звук, напоминающий задохнувшуюся в его горле мышь. Ни плач и ни несогласие. Слишком ошарашенный, чтобы быть тем или другим.

Нервные волокна в конечностях, в груди и сердце толкнули его вперед, но его мозг был поражен видом распростертого искореженного кардинальского тела. Когда он подоспел к красной луже из рясы и крови, в которой лежал старик, земля содрогнулась.

За его спиной мир сдвинулся с мертвой точки. Он услышал раздавшиеся голоса Тары и профессора, и звуки, которые означали, что под его ногами как весенний лед хрустит битое стекло. Даже густой кислый привкус дыма на языке казался каким-то далеким. Обшитый золотой нитью подол рясы окружал кардинала словно магический круг. Абелард пересек его и упал на колени.

Старик еще дышал. Наверное, так было даже хуже. Тонкие морщинистые губы раздвинулись, обнажив ряд ярких зубов в деснах более алого цвета чем кардинальская ряса. В пропасти старческого горла быстро и глухо заклокотал воздух. Его глаза были широко распахнуты. Они сразу заметили Абеларда, и мышь в его горле снова пискнула.