Мертв на три четверти (ЛП)

Тара тоже закрыла глаза. Профессор превратился в колючего паука с бесконечными лапками с шипами. Он клыками вцепился в душу Сланца и начал в ней рыться.

Он прокусил узлы сопереживания, любви и сострадания, и поместил вместо них в сердце Сланца что-то другое, семя безразличия, плотно закутанное в клубок невидимой паутины. Открыв глаза, Тара увидела как окружавший Сланца туман приобрел золотисто-алый оттенок. Лицо Деново превратилось в покрытую потом маску, губы напряглись, обнажив белые зубы. Ему не нравилось то, чем ему пришлось заниматься. Однако Кос с мертвым судьей хорошо защитили ключ от концерна, так что Деново было не только тяжело его изъять, но даже различал его он с трудом.

Сейчас он стоял перед ней беззащитным. Ее пальцы напряглись, готовясь схватиться за кинжал. Она могла бы сразить его, и пасть от рук Черных. Что в свои очередь превратит ее заявление в кучу лжи и приговорит горгулий. Церковь ничего не выиграет от ее расследования. Абелард потеряет своего бога. Зато она отомстит.

Но разве этого достаточно?

Она заставила руку расслабиться.

Помимо этого, Черные ужасно быстры. Она может просто не успеть его убить.

Высвобожденный из тела Сланца, туман поднялся вверх и собрался во вращающуюся сферу, состоящую из сплетенных колец огня и рубиново-оранжевого света. В холодном зале внезапно стало тепло, его необъятность схлынула.

Деново холодно победно улыбнулся. Он выглядел в точности также как в тот день, когда он вышвырнул ее из Тайного университета. Эта буйная сфера, отражавшаяся в его глазах, была собранием всех ужасов мира. Он протянул руку, чтобы забрать ее.

Мысленно извиняясь перед Абелардом, Тара сжала руку в кулак и собралась с силой, чтобы ударить. Одного произнесенного слова было достаточно, чтобы она избавилась от оков. Железо соскользнуло с нее, и она выхватила кинжал.

Но внезапно свет померк и сверху вниз хлынул огонь и посыпался дождь из осколков стекла.

* * *

Грубый мраморный пол облизало бушующее пламя, и Александр Деново исчез в столбе монолитного огня. Закованные в железо горгульи, загрохотав оковами по каменному полу, закричали, пытаясь отползти от вспыхнувшего пламени. Тара вскинула руку и уплотнила воздух вокруг себя в купол, задерживающий осколки. Мисс Кеварьян даже не пригнулась, не только не призвав на помощь свою силу, но и видом не показав своего потрясения. Это был ответ на вопрос — Деново каким-то образом ею завладел.

Ублюдок.

Волна огня разметала и пленников и Законников. Раз упал, вопя от боли, и покатился, сбивая пламя на вспыхнувшем пиджаке.

Сфера рубиново-оранжевого света по-прежнему вращалась в воздухе, не подверженная воцарившемуся хаосу.

Сквозь разбитый купол вниз опускалась фигура в рясе.

Громкий глухой рокот сотряс зал, и столб огня вокруг Деново исчез словно утренний туман, явив его миру — обожженного, но в полном сиянии силы Таинства и защитного заклинания. Правой рукой он коснулся отметины на правой стороне груди, и в ней молнией сверкнул кинжал, описывая таинственную и смертельную фигуру Кифек Лоэс — клинок тени и быстрой смерти.

До того, как он успел закончить, огонь ударил вновь и чрезвычайно прицельно. Защита Деново сдержала жар, но сила удара словно налет урагана отбросила его через зал. Через шесть метров он плюхнулся на пол и прокатился.

Над мрамором и осколками парила фигура, окруженная огнем. Ряса, в которую она была облачена была ярко-алого цвета, капюшон откинут на спину. Явленное миру лицо, искаженное гримасой праведного гнева принадлежало кардиналу Густаву.

* * *

Когда купол осыпался вниз, Абелард накрылся рясой. От огня его укрыли сгрудившиеся каменные тела Защитников. Жар лизнул лицо, ошпарил ноздри. Его одежда загорелась. Однако сигарета совсем не пострадала, и он быстрым движением спрятал ее в руке, когда пришлось покатиться по разбросанным на полу осколкам стекла, чтобы потушить одежду.

Справившись, он огляделся вокруг и оценил ситуацию. Деново, скрестив руки перед лицом, был пришпилен огненным копьем, невредимый, но не способный сдвинуться с места. Стоявшие рядами Черные не двигались с места. Защитники бились в оковах, пытаясь вырваться и сражаться. Капитан Пэлхем бился об пол, не в силах потушить пламя, глодавшее его одежду и плоть. Настороженная и готовая отразить атаку Тара стояла поблизости от Деново. Абелард перевел взгляд на парящую в воздухе фигуру.

— Отец! — вскричал он, но голос показался слишком глухим.

Профессору Деново, наоборот, удалось совладать с голосом:

— Кардинал, — одновременно лукаво и спокойно произнес он, не выдавая ни малейшего признака напряжения сил. — Как всегда рад вас видеть. Решили присоединиться к нашей вечерней беседе? Наверное, у вас есть возражения по теологическим вопросам?

Лицо и вся фигура кардинала наполнились яростью:

— Ты своей ложью отравляешь это собрание.