Мертв на три четверти (ЛП)

Перед Абелардом открылся бывший его целью узкий уступ. Послушник перелез с сочленения на протяженный карниз из черного камня. Под ним находился пол всего священного помещения, а сам молодой человек оказался поглощен непроницаемой как в бездне тьмой. Воздух здесь был холодным как в морозную ночь, и ни одного фонаря здесь не было. Свет означал тепло, а это помещение было посвящено смертельному холоду.

Помещение оказалось высотой в три этажа почти во всю ширину Святилища. Пространство от пола до потолка было заполнено толстыми и тонкими пилонами: с лестницами, пассажирскими лифтами, грузовыми, служившими для перемещения грузов и бригад техников. Все это было укутано во много слоев изоляции, чтобы предохранить морозное пространство от идущего извне тепла.

Абелард обвел темноту узким лучом своего шахтерского фонаря.

На мощные цепи, свисающие с вогнутого потолка и крепящиеся к грубо сложенным стенам, поддерживали огромный перекрученный вдвое бублик основного бака охладителя. Его черный скользкий метал словно впитывал свет фонаря.

Абелард пожалел, что у него отсутствуют тарины способности к Таинствам, потому что это устройство не было плодом рук обычных инженеров. Его внутреннее устройство было загадкой даже для наиболее просвещённых и богобоязненных жрецов Коса. Все, что им было известно, что черный ящик поглощает тепло и с помощью невидимого механизма питает Справедливость и придает сил Черным во всем городе. Это все. Он торчал в разуме Абеларда занозой, бросая вызов всем законам вселенной.

Он присел на камень и закрыл фонарь.

Тьма бросилась в атаку, чернее, чем любая из известных ему как городскому пасынку ночей. Среди холодных теней светился лишь кончик его сигареты.

Он прикрыл глаза и по памяти восстановил путь четырехсот семидесяти двух похожих на отростки охладительных труб, пронзавших холодную скалу и пустое пространство по направлению к главному охладительному баку. Они ярко и отчетливо вспыхнули перед его мысленным взглядом.

Он вздохнул, замерев, и легкие обожгло холодом.

Схема ярко светилась не только перед его мысленным взором, но и в темноте за закрытыми глазами.

Он открыл глаза и ничего не увидел. Снова закрыв их, он вновь увидел холодную серебристую паутину труб, висящую в пустом пространстве. Словно кто-то начертил серебристые линии на внутренней стороне век или скорее веки стали своего рода фильтром, способным пропускать только подобное свечение.

Перед закрытыми глазами охладительный бак предстал в виде очерченного серебристым контуром запутанного шестеренчатого механизма. Его внутренности вращались, поворачивались и сцеплялись друг с другом с помощью шестерен, клапанов, валов. По цепям в висящий в воздухе бак стекала и там накапливалась энергия, которая потом передавалась по невидимому каналу в храм Справедливости на другом конце города.

Абелард затянулся сигаретой и выдохнул облако дыма. Свечение усилилось. Он открыл глаза, и серебристая схема пропала.

— Что бы это могло быть? — спросил он вслух у окружающей пустоты и механизмов.

Ответа не последовало, но внутренний голос шепнул: «Смотри внимательнее».

Он вновь закрыл глаза. Темнота наполнилась шелковой паутиной, однако не все линии были серебристыми. В самом центре одна убегала по полу и, окрашиваясь в красный и золотой цвета, исчезала в скале. Эта линия была темнее остальных и почти не давала свечения. Не активная. Она, решил Абелард, не была подсоединена к охладительной системе, и именно поэтому была лишена характерного данной системе голодного светлого оттенка.

Он открыл глаза и шторку фонаря, высвечивая узким лучом прикрученную к камню железными болтами аномальную трубу. Она выглядела не такой ржавой, как другие трубы системы охлаждения вокруг, но мало от них отличалась по виду и сечению. Некто счел, что она просто затеряется среди прочих труб. Без своего новообретенного чудо-зрения Абелард нипочем бы не заметил разницы. Чего уж удивляться, что ремонтная бригада тоже ничего не заметила.

Вернувшись к сочленению, он проследил трубу вплоть до идущей от бойлерной жары. Его подозреваемая обвивалась вокруг главной отводной паровой трубы словно лиана вокруг древнего увядающего дерева. Она питалась ее жаром, впитывала его — в настоящее время значительно меньше, но он думал, что может и куда больше — и в самом деле серьезно обкрадывала Справедливость. Именно это и было причиной тех серьезных сбоев в системе охлаждения, о которых упоминала сестра Мириэль.

Он вновь пробрался сквозь тьму частично направляемый светом фонаря, частично — с закрытыми глазами благодаря новому зрению.

Вернувшись в зал с охладительной установкой, он проследил путь коварной трубы до ее вывода в пол рядом с лестничным проемом. Сверившись по памяти с расположением вентиляционных шахт и силовых магистралей Абелард определил, какие помещения расположены ниже. В основном это были офисы, скрипторий для переписки свитков, и зал для совещаний. Он знал Святилище лучше, чем собственное тело, но не имел ни малейшего понятия, куда именно идет эта труба.