Мертва для тебя

Вкус крови отвратителен. За всю жизнь Каролине не доводилось делать ничего более мерзкого, но, съев плаценту, она почувствовала, как силы медленно начинают возвращаться.

Со стороны стремянки раздается шелест. Мышь кусает и грызет алюминий, и Каролина понимает, что ей надо заняться тем же.

– Здесь только мы с тобой, – говорит она, глядя на зверька.

Мышь поворачивает мордочку, как будто понимая, что их с Каролиной ждет одна судьба. Обе знают, что им надо выбраться наружу.

– Прости, что я ломаю твой двенадцатиэтажный домик, – говорит Каролина, беря стремянку.

Мышь убегает в угол. У Каролины болит грудь, но ей удается отломить кусок от лестницы. Она рассматривает и ощупывает обломок в надежде, что у него достаточно острые и прочные углы. Решительными шагами Каролина направляется к деревянной двери и начинает скрести и бить ее полученным алюминиевым орудием.

Ничего значительного не происходит, но что еще делать?

– Я позабочусь о том, чтобы мы обе выбрались отсюда. И я сделаю все, чтобы чудовище, которое обрекло нас на эти страдания, тоже помучилось. Даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни.

Каролина бьет по двери, от которой отлетает большой кусок дерева.

Лампа на потолке мигает. Если она погаснет, в комнате станет совершенно темно. Каролина начинает работать быстрее. Она скребет и стучит по двери, и щепки разлетаются во все стороны. Ей надо выбраться отсюда. Пока еще она проделала недостаточно глубокую выбоину. Только бы дверь была целиком деревянной. Не хватало еще напороться на какой-нибудь стальной лист в середине. Дыра должна быть достаточно большой, чтобы через нее можно было вылезти наружу. Пот стекает по спине, и сердце колотится от страха. От рубашки пахнет мочой и засохшей кровью. С ее места Каролине видна темноволосая головка Людвига, торчащая из спального мешка, в который он запеленат. Каролина бьет обломком по двери с такой силой, что он вылетает у нее из рук.

– Черт, – шипит она.

У нее не осталось слез. Только чистая и абсолютная злость. Крича, Каролина дергает за ручку двери. Потом подбирает обломок алюминия и снова тщетно бьет об дверь, пока не опускается на пол без сил. Она не может пошевелиться, не может оторвать взгляда от безжизненного тельца.

В голове роятся мысли.

Пряди волос свисают на лицо. Она обезумела. И это не сравнить с теми небольшими безумствами, которым предаешься, когда отпускаешь тормоза, выпиваешь несколько рюмок и съезжаешь с горы на лыжах. Нет, это превращение в монстра, с которым никто не хочет столкнуться.

Густав, наверное, был прав. Она не та очаровательная девушка, в которую он влюбился. Умная, сильная, сексуальная, опасная и желанная для всех. Ничего этого в ней не осталось. Ничего.

Густаву и ее родителям, должно быть, безразлично, умерла она или нет. Может быть, так было бы проще всего. Если что-то не является абсолютно идеальным, оно может исчезнуть с поверхности земли. Своих родителей она уже достаточно опозорила, когда привела к ним Густава в первый раз на барбекю воскресным вечером. Они ожидали, что она приведет принца или, на худой конец, аристократа, владельца хоть какого-нибудь замка.

Парень из пригорода был настолько далек от их представлений о дочери, что они даже в самых кошмарных мыслях не могли представить, что такое может произойти. Биргитте стоило немалых усилий, пота, крови и слез вырастить дочь, которая выберет себе ровню или будет выбрана им.

Мышь скребется об стену и жует засохшие зернышки, которые находит на полу. Каролина присоединяется к ней, но во рту так сухо, что едва удается глотать. Иногда вместе с зерном попадаются мышиные экскременты, но уж лучше так, чем съесть саму мышь.

Каролина возвращается к двери и скребет ее алюминиевым обломком. Она надеется, что достаточно будет небольшой дыры, через которую можно просунуть руку и отпереть дверь. Но сколько времени это займет? Каролина опасается, что устанет до смерти раньше, чем добьется успеха.

Вдруг она чувствует сквозняк. Она проделала дыру.

Каролина выглядывает через отверстие, но видит только серую комнату с винтовой лестницей. Затхлый, но все же более свежий, чем внутри ее темницы, воздух, который Каролина вдыхает, действует как веселящий газ. Она начинает отковыривать щепки, чтобы увеличить дыру. Вскоре отверстие оказывается достаточно большим, чтобы просунуть в него руку. Каролина надеется, что там снаружи замок, который получится отпереть.

Она высовывает руку наружу и ухитряется дотянуться до ручки двери. Аккуратно нажимает на нее и понимает, что дверь заперта на ключ, а не на щеколду.

Дьявол.

Рука вся истыкана занозами, но Каролина не думает сдаваться. Единственное, что ей остается, это попробовать расковырять дверь вокруг окошка для еды. Если расширить его, можно вылезти, но на это нужно время. А времени у нее нет.

– Астрид, Вильма! – кричит Каролина через дыру в двери и подносит к ней ухо.

Тишина.