«Мертвая голова»

Русский наконец заговорил. И рассказал немцам все, что им хотелось узнать. Когда Стервятник понял, что русский выложил им все, он посмотрел на Фика и сделал легкое движение, точно нажимая на спусковой крючок. Фик кивнул ему в ответ и остался в воронке вместе с пленным. Когда фон Доденбург и остальные выбрались из воронки и двинулись к своим танкам, раздался одиночный выстрел. Фон Доденбург обернулся. Он увидел, как Фик вылез из воронки и побежал к своему танку. Он был один. Русский остался в воронке.

Впрочем, подобная жестокость оказалась ненужной. Вечером того же дня они наткнулись на остатки батальона, про местонахождение которого Стервятник, Фик и Шварц допытывались у пленного русского офицера. Осколки батальона представляли собой длинную колонну пленных, вытянувшуюся вдоль пыльной дороги. От солдат шла невыносимая вонь. Казалось, кто-то открыл давно не чистившуюся клетку, где содержались в неволе дикие животные.

Эсэсовцы увидели, как мимо них с трудом бредут сотни пленных русских солдат с наголо обритыми головами. Их конвоировали солдаты 45-й пехотной дивизии, подталкивая русских винтовочными прикладами и штыками. Когда один из русских попытался было выйти из колонны, чтобы помочиться, ударами его затолкали обратно. Но он не мог больше терпеть, и стал мочиться на спину бредущего прямо перед ним другого пленного. Тот даже не повернулся.

— Глядите на этих грязных русских — они мочатся друг на друга! — захохотал один из эсэсовцев.

— Ты бы лучше заткнулся, парень, — мрачно посоветовал ему унтершарфюрер Шульце. — Это просто несчастные люди.

Он стоял на башне танка фон Доденбурга вместе с самим Куно. После того, как был убит стрелок экипажа, Шульце занял его место, тем более что его собственный танк тоже сгорел в предыдущем бою.

Глядя на русских пленных, унтершарфюрер с грустью покачал головой:

— Скольким же матерям суждено никогда не дождаться возвращения своих сыновей домой!

Фон Доденбург ничего не ответил ему. Многие пленные выглядели такими изможденными, что было ясно, что они не смогут выдержать дальнего путешествия. Он понимал, что Шульце совершенно прав. Но он также знал, что русские относились к низшей расе по сравнению с германцами. Будет лучше, если они вообще исчезнут с лица Земли…

Мгновением позже произошло событие, которое подтвердило убежденность фон Доденбурга в том, что русские принадлежат к расе унтерменшей. Под ноги немецкому конвоиру кинулась деревенская собака. Тот пнул ее ногой и, когда она, скуля, отскочила, пристрелил из пистолета. К мертвой собаке тут же кинулись русские и, разодрав ее на куски, напихали собачье мясо в свои карманы, чтобы потом их съесть. Охранникам с трудом удалось пинками и тычками загнать их обратно в колонну.

Но фон Доденбургу недолго было суждено наблюдать за пленными. Раздался громкий голос Стервятника:

— Бойцы «Вотана», вперед!

— Куда мы направляемся, господин штурмбаннфюрер? — поинтересовался фон Доденбург.

— Плацдарм на берегу Буга прочно удерживается нашими войсками. Наше присутствие там не является более необходимым. — Стервятник криво подмигнул ему. — Это означает, что генерал-полковнику Гудериану суждено лишиться штурмового батальона СС «Вотан». Мы выдвигаемся к Бресту!

* * *

Колонна «Вотана» быстро двигалась к Брестской крепости. Навстречу им попадались огромные группы русских пленных. Они сдавались немцам во все возрастающем количестве. Когда бойцы «Вотана» проезжали через русские деревни и села, навстречу им выбегали женщины с традиционными подношениями — хлебом-солью и водкой.

Стервятник настаивал на том, чтобы колонна двигалась вперед с максимальной скоростью. И когда один из танков повредил гусеницу и остановился, то его просто бросили на дороге: Стервятник был категорически против того, чтобы дожидаться, пока танк починят. Бойцам приходилось оправляться прямо с брони — штурмбаннфюрер Гейер не разрешал сделать ни одной остановки. Наконец, когда солнце уже садилось, они увидели указатель: «Брест — 3 километра».

Стервятник приказал увеличить скорость еще больше. По мере того, как они продвигались вперед, усиливались звуки артиллерийской канонады. Им стали попадаться свидетельства ожесточенных боев, которые совсем недавно бушевали в этих местах — сгоревшие остатки русских и немецких танков, остатки разгромленных бронетранспортеров и самоходных орудий. Между ними валялись трупы немецких и русских солдат.

Фон Доденбург поднял глаза и увидел четкий силуэт Брестской крепости, рельефно вырисовывавшийся на фоне закатного солнца. Она была похожа на старинный корабль, который плыл куда-то в пространстве. В следующую секунду силуэт крепости заволокло дымом, и она исчезла так же неожиданно, как и появилась.

* * *

Бойцы «Вотана» остановились на ночь в ближайшей деревне. Заняв дом председателя колхоза, штурмбаннфюрер Гейер превратил его во временный штаб батальона. Там же он созвал совещание офицеров. Поставив на стол небольшую модель крепости, которую ему вручили в разведывательном отделе, штурмбаннфюрер сказал: