Мертвая голова

– Вот только вы не выживали, а жили как вздумается, совсем не беспокоясь о других. Вы хоть помните, скольким людям испортили жизнь? – Кустистые брови Эона сошлись у переносицы.

– Никому я ни хрена не портил! Это из меня все подряд веревки вили и последние соки выжимали. Особенно моя бывшая женушка… – Старик сплюнул на пол.

Тайло вздрогнул всем телом, и Флинн положил ладонь поверх его руки.

– Вы никак не хотите признавать свои ошибки, подсудимый, – сказал Эон. – Ваша бывшая жена не первая, к кому вы проявили зверскую жестокость, и не последняя. Вы избивали каждую из своих женщин. Почему?

– Потому что все они были шлюхами. А шлюх нужно наказывать, – равнодушно ответил старик.

Тайло резко повернулся и наконец-то посмотрел на своего отца, пронзив его ненавидящим взглядом.

– Смелое заявление, однако же, – искренне удивился Эон. – Вы хоть понимаете, что от нашего решения зависит ваша судьба?

– А в чем моя вина? – пожал плечами старик. – Это они мне изменяли, а не я им. Это они виноваты, что не научились ноги держать вместе.

– Просто поразительная твердолобость, – соединив пальцы рук, сказал Эон. – Подсудимый, вы, быть может, хотите еще что-нибудь сказать?

– Нет, но я хочу кое-что спросить. Какого черта меня поселили в квартал Убийц? Я никого не убивал! То, что моя бывшая умерла, – так это не моя вина. Мы тогда уже год вместе не были.

– Подсудимый, вы все никак не поймете, что убить можно разными способами, не обязательно приставлять к горлу нож или пускать пулю в голову.

Флинн горько вздохнул, вспомнив Кейти. Да, Эон прав, убить можно по-разному, но это все равно будет убийство.

– Вы довели несчастную женщину до края, за которым начинается пропасть, – продолжил Эон. – Вы отняли у нее самое главное – ее ребенка. Вашего ребенка, подсудимый!

– Я никого не убивал, – упрямо повторил старик. – Да, я поколотил ее немного, но ребенок родился хилым – поэтому он умер. И вообще, – он наклонился вперед, – этот ублюдок не был моим ребенком. Она нагуляла его. Надеюсь, что эта сука попала в Лимб за то, что вечно рога мне наставляла.

Тайло хотел подорваться с места, но Флинн удержал его. Старик кинул непонимающий взгляд в их сторону, и тени вокруг него как будто подросли и стали еще темнее.

– Нет, ваша бывшая жена попала в Небесные Чертоги.

– Ну раз эта шалава попала туда, то мне бояться нечего, – ухмыльнулся старик.

– Я бы на вашем месте не был настолько самоуверенным, – после долгого молчания подал голос господин Аяк. – Мальчик, иди сюда. – Он рукой подманил Тайло. – Встань за трибуну и расскажи нам свою историю.

Тайло посмотрел на Флинна и, найдя безмолвную поддержку в его взгляде, встал и напряженной походкой направился к трибуне в правой стороне зала.

– Представься, мальчик, – доброжелательно произнес господин Аяк. – Ну же, смелее. Мы ждем.

– Я психофор № 456, – срывающимся голосом начал Тайло.

– Нет, – перебил его господин Аяк. – Так не пойдет. Назови имя, данное тебе при рождении, мальчик.

Флинну показалось, что между ним и Тайло протянулась незримая нить, связавшая их. Он чувствовал, как сердце быстро стучит о ребра, как потеют ладони, как сжимается горло, как пол уходит из-под ног. Все это сейчас испытывал Тайло, и все это каким-то образом передавалось Флинну.

– Меня зовут… меня зовут… – опустив глаза, бормотал тот от волнения.

– Мямля какой-то, – едва слышно проговорил старик, с презрением смотря на Тайло.

– Простите, что? Не могли бы вы повторить громче? Вас плохо слышно, – обратился к старику господин Аяк, жестом остановив безуспешные попытки Тайло произнести собственное имя.

– Говорю, что какого-то мямлю вызвали, – осмелев, гаркнул старик. – А я его даже не знаю, это не мой психофор! Что он вообще может обо мне сказать?

– О‐о‐о, – соединив кончики пальцев, протянул господин Аяк и откинулся на спинку стула, – этот мальчик может очень многое о вас поведать. Вы разве не узнаете его?

Старик скользнул по Тайло быстрым, небрежным взглядом, и Флинн ощутил, как сердце обдало горячей волной.

– Нет, я этого сосунка вижу впервые.

– Да, действительно, вы ведь никогда не встречались, – закивал господин Аяк, цепко глядя на старика. – Но все равно, прошу, присмотритесь к этому мальчику. Он вам никого не напоминает?

Тайло пришлось приложить все усилия, чтобы не потупить взгляд, когда отец в очередной раз стал рассматривать его. И тут на лице старика отразилось понимание. Тайло ведь был копией матери: черные кудри, изумрудные глаза, смуглая кожа, мягкие черты лица – и даже улыбка у них была одинаковой!

– Нет, не напоминает, – соврал старик и отвернулся.

– Жаль, жаль, – с наигранным разочарованием сказал господин Аяк. – Мальчик, а ты все же назови свое имя. Вдруг к подсудимому придет озарение.

– Тайло. Меня зовут Тайло, – негромко произнес он, и стены зала задрожали, как будто замерзли.

Тени плотнее обступили старика и нависли над ним – не то хотели защитить его от чего-то, не то, наоборот, сожрать на месте. Взгляд ангелов на потолке наполнился осуждением, а воск багровых свечей забурлил и потек кровавым водопадом, заливая люстру.