Мертвая голова

– Будь внимателен, Флинн, показываю всего лишь один раз, – продолжила Хольда. – Мысленно назови имя своего духовного напарника и попроси о помощи, а потом постарайся наполнить голову какими-то светлыми воспоминаниями. Думай о том, что приносило тебе счастье, или о том, что хорошего ты сделал в своей жизни. Или можешь представлять, чем бы еще ты мог наполнить свою душу, что бы ты еще хотел сделать для других. В общем, любые светлые мысли подойдут, главное, чтобы они были искренними. – Хольда сомкнула веки, и глазные яблоки под ними задвигались. Она притихла и, кажется, перестала дышать. – И всегда нужно действовать быстро. Правда, иногда сложно настроиться на нужную волну, особенно когда рядом беснуется одержимый, выплевывая во все стороны суллему, но нужно тренироваться. Если слишком медлить, то можно упустить момент, и либо придется заново выслеживать одержимого, либо пойдешь к Властелину Смерти за новым телом. – Она нервно хохотнула.

– А куда попадаешь, когда новое тело рассыпается? – с волнением спросил Флинн.

– Прямиком в резиденцию Смерти, но если не повезет, то…

– То что?..

– Не сбивай меня, – сказала Хольда, нахмурившись. – Как-нибудь потом закидаешь меня своей кучей вопросов. – Светлые ресницы затрепетали, и по ее телу прошла волна дрожи. – Ты поймешь, когда будешь готов, как ты говорил раньше, «пальнуть» душой-напарником по одержимому. Ты почувствуешь, как по жилам потечет тепло, а перед глазами появятся золотые искры. Твоя душа наполнится восторгом и силой, и тебе будет казаться, что ты можешь сделать все на свете, что нет ничего такого, с чем бы ты не справился.

Хольда опять замолчала, и ее губы медленно растянулись в улыбке. Она легким движением подняла руку, собрала пальцы вместе и, прикоснувшись к своей шее, достала из позвоночника, как из колчана, золотистую стрелу. Флинн, с благоговением наблюдая за всем происходящим, нутром почувствовал ту невероятную мощь, которая исходила от стрелы. Хольда наложила ее на невидимую тетиву, набрала в грудь воздух, отвела руку назад и на выдохе разжала пальцы.

Мгновение – и болезненный вскрик Фанабер разорвал тишину древнего космоса. Одержимая схватилась за живот, обмякла и упала на прозрачный пол, точно тряпичная кукла.

Стрела сделала круг и подлетела к Хольде. Она бережно взяла ее и вернула в свой позвоночник.

– Иногда нужно несколько раз пронзить одержимого, чтобы он потерял силу.

Хольда опустилась, подобрала лежавший у ее ног металлический ошейник и быстрым шагом направилась к Фанабер. Флинн последовал за ней.

– Чем больше ты дашь «пороха» душе-напарнику, тем сильнее будет «выстрел». Я не жду, что у тебя сразу получится. Ты вон и с новым телом кое-как справляешься. Вечно падаешь, спотыкаешься, – произнесла Хольда, покосившись на Флинна.

– Ты заметила, да? – смутился он и, пытаясь угнаться за ней, чуть не грохнулся на пол.

– Тут только слепой не заметит.

Приблизившись к Фанабер, она шире раскрыла ошейник, нагнулась и сомкнула его вокруг тонкой шеи девушки.

– Хебель, посмотри на меня, – сказала Хольда.

Белая звезда за их спинами загудела, и на ошейнике появился нарисованный сияющий глаз.

Фанабер ахнула, перевернулась лицом вверх и с широко раскрытым ртом посмотрела на Хольду. Одержимая могла только тихо и протяжно стонать, но Флинн был уверен, что сейчас она мысленно посылает в их сторону проклятия.

– Ни в коем случае не снимай ошейник, – предупредила Хольда. – Иначе будет то же самое, что и в прошлый раз. Фанабер хоть и ослабла, но пока ты не научился «стрелять», она с легкостью справится с тобой. Усек?

– Усек, – быстро ответил Флинн.

– Тогда оставляю тебя в чудесной компании нашей Фанабер, – сказала Хольда, похлопала его по плечу, развернулась и ушла.

– Ладно, Фанабер, я знаю, что тебе все это не нравится, поверь, мне тоже. Но постарайся вести себя хорошо, – произнес Флинн, оставшись с ней наедине, и по ее взгляду понял, что хорошо вести себя она точно не будет.

17 Плохая Фанабер

Больше трех часов Флинн пытался наполнить свою голову светлыми воспоминаниями и благородными намерениями, но в итоге от одного уха к другому бегали только невнятные, суетливые мысли. Сперва он думал о Кейти, но воспоминания о ней каждый раз тянули его в мрачную яму вины, где никогда не было и не будет ни единого проблеска надежды.

Потом Флинн, хорошенько порывшись в памяти, нашел несколько приятных моментов из детства. Правда, они были покрыты толстым слоем забвения, поэтому выглядели неполными и тусклыми, как старое одеяло, выцветшее на солнце и побитое молью.