Мертвая хватка (СИ)

— И видите, как улучшилась жизнь? — Гиллан повел группу к следующей экспозиции, где одежда уже была тканой, разноцветной, появились более современные предметы обихода, а грозного оружия стало значительно меньше. — Тем временем, за пределами современной империи, там, куда не распространилось влияние великого катаклизма, стали бурно развиваться технологии. Примерно сто лет назад вдруг выяснилось, что здесь в горах и дальше на Севере находятся источники ценнейших ресурсов. Минералы. Металлы. Горное топливо. Лес. И нас начали уничтожать. Стравливать друг с другом. Мы грызлись так, что в крови была вся земля, — магистр сделал паузу. — Именно людям хватило ума понять: только объединившись, мы сможем дать отпор тем, кому была выгодна массовая смерть. Объединившись, мы сможем создать крепкое государство, которое выживет и станет во главе этого мира. Семьдесят лет назад мы это сделали. Мы, люди. Те, чьи малочисленные человеческие предки выжили здесь после катастрофы и обрели дар. И те, кто пятьсот лет назад прибыл сюда, как и вы, из другого мира, — он указал на экспозиции с одеждой и оружием. — Мы больше не делились на своих и чужих. Мы стали единым кулаком, который беспощадно бил всех, кто пытался завладеть нашими жизнями. Их ярость и наше Искусство. Как вы заметили, император Тагир — прямой потомок тех, кого называли дикарями, он темнокож. Но он и его семья владеет Искусством — которое им передала кровь других предков. Вы понимаете, к чему я клоню?

— Вау…

— Так что, вы дома. Вы не будете здесь чужаками. Никто не посмотрит на вас косо, потому что вы не той расы или внешности. Не были рождены в этом государстве. Мы все слишком разные, чтобы делиться. Слишком зависимы друг от друга. Мы едины. И ценим каждого, кто приносит пользу империи.

Триединая империя, Альварские предгорья

Поселок Даврах

Река Ламех брала свои истоки в Альварских горах и бурным белоснежным потоком устремлялась вниз, к Джалану, чтобы там соединиться с Южным морем. К Давраху она прибегала уже немного успокоившейся, растекшейся по широкому руслу, и богатой на фауну. Чем и пользовались бесчисленные гости городка — праздные гуляки, приехавшие кто на выходные, кто и на недельку-другую.

Андрей не был исключением, как и пара его коллег, решивших провести выходной день на речке. Ну а чем еще прикажете развлекаться обычным работягам, если не рыбалкой? Не по борделям же шляться, хотя…

«Главное, чтобы жена не узнала», — подумал инженер, подсекая на удочку лупоглазую сизобокую рыбину.

— Оппа, с уловом! — обрадовался коллега, рассматривая трепыхающуюся на земле добычу, — Лизке скажешь, чтобы зажарила. С картофанчиком. Или что у них тут? Похоже на картоху, только ее такую хоть на десерт подавай. Тьфу.

Горняк расстроенно сплюнул. И Андрей его хорошо понимал: то, что местные возделывали как картошку и считали обычным овощем, по вкусу отличалось. Сладковатый был корнеплод, и к рыбе никак не подходил.

— Куда, паскудина? — взревел второй мужик из компании, — ты глянь на нее!

Андрей застыл на месте: из брюха рыбины выползли… дополнительные щупальца, и добыча, извиваясь, бойко поползла обратно к воде.

— Держи! — вопил горняк. — Че застыл? Повторять надо?

Андрей получил удар в плечо и рванул за рыбой. Следом побежали коллеги, матерясь и пытаясь поймать улепетывающий улов.

— Ах ты ж сука! Тварь скользкая! Кусается!

— Держи скотину! Не пускай к воде!

Еще минут пятнадцать они гонялись за разбегающейся фауной, половину удалось вернуть обратно и запустить в котелок.

Теперь уставшие и довольные рыбаки сидели на берегу, смеялись над безумной ситуацией и вдыхали аромат клокочущей над костром ухи.

— Что у вас тут? — поинтересовался молодой альв, тоже решивший с утра отдохнуть на речке.

— Да рыба драпанула! — Андрей уже привык к тому, что здесь не особенно церемонятся, и вопросы незнакомцам задают свободно.

— Какая? — нарезанную на кусочки рыбу в котелке опознать не удавалось.

— Речная, какая тут еще может быть?

— Вы рыбу в реке ловили? — альв присел на корточки и пошевелил веткой костер, — вы совсем что ли? Ее же копают.

Все уставились на пришельца, не понимая, шутит ли он.

— Лопату дать? — поинтересовался альв у обалдевших мужиков.

— Зачем? — не сообразил Андрей.

— Норная даже повкуснее будет, если жарить хотите, — флегматично пояснил абориген, — Эта только на суп. Вон там, видите? Норы возле воды. Там и копайте, она медлительная.

— Ты издеваешься что ли? — помрачнел тот, который первым заметил излишнюю прыткость рыбины.

— Нет. Пошли, — альв на полном серьезе взял лопату и направился к небольшому обрыву, испещренному то ли дырами, то ли действительно норами. — Я покажу.

Два сноровистых движения — и в руках у Андрея уже трепыхалась еще одна рыбина. Длинная, черная, похожая на толстую короткую змею.

— Твою же мать! — выругался инженер, пытаясь осознать происходящее.

— Добрый совет на будущее, — посерьезнел абориген. — Забудь про использование подобных ругательств. По крайней мере, в предгорьях. У альвов матриархат. Закончишь — лопату верни.