Мертвая ученица

Джеффри Пиготт с грохотом влетел в комнату в общежитии и бросился к своей кровати в углу. Его лоб покрывали капли пота – и от усилий, которые ему потребовались, чтобы добежать от класса, где проходил урок истории, и оттого что он готов был поклясться, что эссе по Французской революции лежит в одном из карманов его рюкзака.

Когда его попросили показать эссе, Джеффри бесконечно долго искал его там; лицо покраснело, а подмышки вспотели, оттого, что все внимание класса было сосредоточено на нем одном. Пиготт вдруг понял, что хочет, чтобы в классе появился тот хороший полицейский и спас его от унижения, как это произошло пару дней назад. Но полицейский не появился, а миссис Теннисон велела ему найти эссе во что бы то ни стало. Джеффри постарался не обращать внимания на смех и колкости, и на запущенную кем-то «ракету», которая врезалась ему в затылок, когда он выходил из класса.

По пути в общежитие Пиготт попытался восстановить события прошлого вечера.

Три его соседа вернулись со своей прогулки и уселись на кровать, стоявшую напротив его собственной. Он слышал, как они хихикают над чем-то, что рассматривали на одном из мобильных телефонов. Потом его собственный телефон сообщил о том, что ему пришло сообщение. Повернувшись спиной к троице на кровати, Джеффри проверил свою страничку в «Фейсбуке» и увидел, что один из ребят прислал ему видео.

Это было видео почти голой жирной тетки, танцевавшей вокруг серебряного шеста; ее целлюлитная кожа тряслась и колыхалась, как желе. Под видео Родди поместил комментарий: «Будущая жена Пиготта».

Джеффри положил телефон на стол и никак не прореагировал на видео. Он уже давно понял: чем больше реагируешь, тем больше веселятся твои мучители.

Пиготт продолжил работу над своим эссе, но все время чувствовал присутствие в комнате одноклассников. Во многом он стал гораздо более закаленным в том, что касалось оскорблений. И хотя обидные прозвища все еще огорчали его, не их он боялся больше всего. Больше всего на него давил страх ожидания того, что могло произойти в следующий момент. Какую еще пытку придумают для него одноклассники? Вдруг, когда погаснут все лампы, что-то пролетит по комнате и попадет ему прямо в голову?

И только когда Джеффри услышал глубокое и ритмичное дыхание своих соседей, он позволил себе полностью расслабиться.

Каждое утро мальчик ставил будильник на половину шестого, чтобы проснуться раньше остальных. Проснуться настороженным и готовым ко всему.

Его мысли стали путаться – когда он проснется, то подумает об уроках…

– А-а-а, вот ты где! – громко произнес теперь Джеффри, протягивая руку к небольшой книжной полке возле кровати.

Он раскрыл учебник по биологии, и из него выпало эссе.

Чувствуя облегчение, оттого что на этот раз его работу никто не забрал, подросток схватил ее и бросился к двери. Но замер, не добравшись до выхода. К горлу подступила тошнота, потому что мозг зарегистрировал нечто, что уже давно увидели глаза. «А вдруг я ошибаюсь?» – подумал он, с надеждой поворачиваясь к своей кровати.

Но пот, выступивший у него на лбу, сказал ему о том, что это не ошибка.

Полоски на его наволочке и на покрывале не совпадали.

Этот механизм проверки Пиготт придумал после того, как его соседи высыпали ему в постель целую коробку «Коко Попс[54]» и залили ее пинтой молока.

Джеффри осторожно приблизился к кровати – сердце стучало как молоток. Как и всегда, его любопытство подогревалось страхом перед тем, что одноклассники могли с ним сделать. Перед глазами у него стояло изображение матраса, который весь шевелился от личинок или каких-нибудь насекомых. Черт бы побрал его желание поскорее добраться до завтрака! Он не должен был оставлять эту троицу одну в комнате.

Мальчик осторожно взялся за кончик покрывала и стал постепенно стягивать его, глядя на кровать прищуренными глазами. Казалось, что он совсем прекратил дышать, когда увидел белоснежную поверхность своей простыни. Джеффри чуть не потерял сознание от облегчения и откинул покрывало в сторону.

И тогда он увидел ее.

Как раз на середине его кровати лежала одинокая игральная карта.

Джеффри уставился на туза пик.

Глава 47

– Простите, сэр, вы не повторите еще раз? Мне кажется, Брайант плохо вас расслышал, – в шоке попросила Ким, посмотрев сначала на Вуди, а потом на своего партнера, шокированного не меньше ее.

– Школу никто не будет закрывать, – повторил ее босс, играя желваками на скулах. Инспектор не могла понять, была ли эта реакция следствием его отношения к сказанному ею или к его собственным словам.

Стоун позвонила Вуди, как только они покинули морг. Когда полицейские были в доме у Коффи-Тоддов, она, к своему удивлению, получила приказ немедленно возвращаться в участок. Сообщение начальника о том, что школу не закроют даже после второго убийства, никак не усваивалось той здравомыслящей частью ее мозга, которая отвечала за логику.

Когда в каком-нибудь доме происходило убийство, полиция перекрывала всю улицу.

– Но я уверена, что Офстед[55] немедленно… – начала было Ким.