Мертвая земля

Разгром армии Нортгемптона стал наивысшей точкой восстания. На протяжении прохладного и дождливого августа Норидж находился в руках повстанцев, но все прочие норфолкские лагеря постепенно прекращали свое существование. Вторая, более мощная попытка взять Ярмут, которую маусхолдский отряд предпринял семнадцатого августа, вновь закончилась неудачей; во время контратаки защитники города захватили 30 повстанцев и 6 пушек. Тем временем до обитателей лагеря дошли слухи, что правительство собирает в Лондоне новую армию, значительно более многочисленную и возглавляемую более опытными командирами. Жители Маусхолдского холма не могли не ощущать, что оказались в изоляции.

Тем не менее повстанцы полностью сохраняли контроль над Нориджем; формально обязанности мэра исполнял Августин Стюард, однако все важные управленческие посты занимали сторонники Кетта[174]. В Нориджском кафедральном соборе разместились повстанческие отряды. В течение нескольких дней в городе вновь бушевало мародерство. С криком «Голову трески за пенни!», наводившим на состоятельных горожан ужас, повстанцы врывались в богатые дома и брали все, что считали нужным; иногда это делалось под предлогом поиска солдат из армии Нортгемптона. Подобного вторжения не избежал даже особняк Августина Стюарда; впрочем, вскоре мародерские набеги были прекращены, что свидетельствует о том, что приказы Кетта по-прежнему выполнялись неукоснительно. Августин Стюард получил разрешение направлять в лагерь проповедников, которые зачастую не питали ни малейших симпатий к восставшим. Тем не менее богатые жители Нориджа по-прежнему пребывали в состоянии величайшей тревоги.

Одиннадцатого августа было опубликовано воззвание, в котором объявлялось о конфискации собственности мятежников из западных графств. Через несколько дней, шестнадцатого августа, западные повстанцы потерпели сокрушительное поражение в битве неподалеку от деревни Сампфорд-Кортни; за этим последовали жестокие репрессии против участников восстания. Обитателям трех лагерей, находившихся в Эссексе, и еще двух в Кенте было даровано прощение и розданы деньги, однако шестерых лидеров эссекских повстанцев вскоре казнили[175]. Мелкие лагеря исчезали один за другим.

Примерно двадцатого августа армия, возглавляемая графом Уориком, начала поход из Лондона. Сведения относительно ее численности, указанные в различных источниках, не совпадают, но цифра в 10 000 представляется наиболее достоверной. Армия состояла из деревенских рекрутов и профессиональных военных, среди которых были капитан Друри, имевший немалый опыт участия в войнах с Шотландией, и около 15 000 ландскнехтов. Эти швейцарские или германские наемники пользовались в Европе славой самых свирепых бойцов; они передвигались на мощных боевых лошадях, были вооружены длинными копьями и аркебузами, которыми в ближнем бою наносили смертельные удары[176].

Первоначально герцог Сомерсет собирался лично возглавить армию, но впоследствии отказался от этого намерения и передал командование Джону Дадли, графу Уорику. Дадли являлся вторым по значимости членом Тайного совета и, в отличие от маркиза Нортгемптона, во время сухопутных и морских сражений проявил себя как способный военачальник. Вероятно, Сомерсет понимал, что, взяв на себя командование армией, он окончательно уничтожит собственную репутацию «друга бедняков». Так или иначе, протектор совершил очередную ошибку, ибо победа, одержанная Дадли, в значительной степени укрепила репутацию последнего. Выйдя из Лондона двадцатого августа, армия соединилась в Кембридже с остатками войска Нортгемптона, продолжила движение на Норфолк и двадцать третьего августа достигла Ваймондхема. Вероятно, в это время на Маусхолдском холме царили противоречивые настроения – страх, гнев и решимость стоять до конца. Учитывая навыки, которые повстанцы проявили в сражениях с профессиональными войсками, можно предположить, что в течение августа они интенсивно занимались военной подготовкой. Это лишь укрепляло их в намерении не сдаваться ни при каких обстоятельствах.

Но что было делать с теми, кто не способен сражаться, – раненными в предыдущих битвах, немощными, стариками и женщинами? В романе упоминается, что накануне прибытия армии Дадли все эти люди получили приказ покинуть лагерь. Подобное предположение подтверждается тем фактом, что накануне последнего сражения повстанцы сожгли лагерь.