Мертвая зыбь

Это означало, что Стауницу предлагалось принять участие в акте, который втайне решил осуществить Кутепов, втайне от Якушева и Потапова.

78

Ранним утром в квартире Стауница раздался звонок. Стауниц вышел в пижаме, сонный, злой, и увидел Кузена - Баскакова.

- Что это, милый, так рано?

Баскаков промолчал и прошел как был, в пальто, за Стауницем.

- Ну что?

- В Красно... в Екатеринодаре - провал. Взяли всю группу, кроме одной шлюхи. Она приехала и все рассказала. Спаслась тем, что ночевала у любовника.

- Да... Скучно, в общем.

- Дело не только в этом.

- А в чем? Ну, говори, не тяни!

- Я ездил в Крым и на Кавказ с Зубовым. В Новороссийске я заметил, он ходил на телеграф. Получал телеграммы до востребования.

- От жены, наверно.

- То-то, что не от жены.

- А от кого?

- Мы жили в разных гостиницах. Мария Владиславовна говорила мне, чтобы я за ним присматривал. Вот я и следил. Провожал его незаметно до почты. Видел через окно, как он получал телеграмму до востребования. Он прочитал, порвал в мелкие клочки и бросил в урну. Питом ушел. Я, конечно, бросился к урне. Сделал вид, что бросил бумажку, потом спохватился, будто бы нужная. Полез в урну и подобрал клочки телеграммы, не все, но, в общем, подобрал. В гостинице, в номере, подклеил и прочитал. Телеграмма Зубову, подписана "Федоров".

- Якушев!

- Он. Текст не полностью, но все-таки я разобрал: "...опасение... возм... смертельн... исход... возвращ..." Мы встретились вечером, перед тем как идти на явку. Зубов мне говорит: "Знаешь, мы в Краснодар не поедем, мне надо возвращаться в Москву. У жены умер отец". Я ему ответил: "Ты как хочешь, а я поеду". Он ни в какую! "Мы ездили вместе, нам обоим поручили инспекцию". Я подумал, в самом деле, нам поручали двоим, он военный, а я отдельного корпуса жандармов, мы ведь не очень разбирались в военном деле. И мы вернулись в Москву.

- При чем тут провал в Краснодаре?

- Телеграмма Якушева: "...возможен смертельный исход, возвращайтесь". Прошло пять дней, и в Краснодаре взята вся группа. Мы оба попали как кур в ощип. Якушев, значит, знал, что ожидается провал всей группы. Откуда он мог знать?

- Откуда? Подожди... Действительно, откуда он мог знать? Такие операции держат в абсолютном секрете.

- Что, если... Даже страшно подумать.

- Завтра у меня встреча с Зубовым. Но что это даст? Якушев дома, болен, у него ангина. Да он и не такой дурак, чтобы все прояснить... Вот что, послезавтра приезжай на дачу к Марии. Жди меня у нее. Может быть, все прояснится.

Баскаков ушел. Впервые он видел Стауница в состоянии растерянности.

Стауниц старался припомнить все с самого начала, с появления Якушева в МОЦР. Неужели он связан с ГПУ? Против этого говорит многое: петербургский видный чиновник; действительный статский советник; делал блестящую карьеру; принят в свете; и все это потерял из-за революции, отсюда ненависть к ней, к советской власти; полное доверие ему со стороны Высшего монархического совета, эмиграции, великого князя Николая Николаевича, Кутепова, польского и финского штабов. Только сумасшедшая Мария Захарченко могла заподозрить измену... Как будто все говорит за то, что Якушев убежденный монархист, притом превосходный организатор, мастер конспирации. А что говорит против? Почему все, все легко удавалось? Слишком легко. "Окна" на границе. Да, но был провал Рейли? Впрочем, не Якушев его переправлял обратно через границу. А история Шульгина? Уж очень гладко прошел этот вояж. Наконец, эти частые поездки Якушева за границу? Он ведь на службе. И переход границы много раз. И все шло как по маслу. Наконец - главное: он ведь действительно скорее мешал "Тресту", чем действовал; он был против терроризма, против диверсий, против шпионажа; это, впрочем, под флагом патриотизма. И теперь - эпизод с телеграммой Зубову: предупреждал о провале краснодарской группы. Откуда он мог это знать? Зубов - его правая рука. Что он делал для "Треста"? Одни разговоры. Жена Зубова - коммунистка. А почему Якушев был против моей поездки за границу? Не пускал меня к Кутепову.

Стауниц просидел почти до вечера, сопоставляя, размышляя. Пробовал убедить себя, что Захарченко ошиблась. "Слишком крупная фигура Якушев - в будущем министр иностранных дел монархической России". Убеждал себя и не убедил. В конце концов он почти уверился в том, что Якушев связан с ГПУ.

Предстояло свидание с Зубовым. Оно было назначено в складе, на Болоте.

А что, если атаковать Зубова в лоб? Назвать чекистом прямо в лицо. Какая будет реакция. Нет, надо осторожнее.

"Неужели все мы: я, Мария, Радкевич, "Трест", - все мы орудие в руках Якушева? А он - чекист?"

Сто раз Стауниц задавал себе этот вопрос.

И ждал свидания с Зубовым, чтобы утвердиться в своих подозрениях. Время тянулось мучительно долго.

Позвонила Мария. Он сказал ей, что они увидятся завтра на даче, вечером, после свидания с Зубовым.

- Ох уж этот Зубов... - сказала Захарченко. - Жду.

79

Ни Стауниц, ни Зубов не знали, как открывало ОГПУ хорошо законспирированное гнездо контрреволюционеров и склад оружия в Краснодаре.