Мертвец

– Они не доярки, – сказал я. – Это им просто молоко лосиное привозят. В Кологриве у Шахова лосеферма, а молоко помогает от туберкулёза. И от язвы.

– Оба! – Вырвиглаз достал сигареты. – Оба, жаба! Да ты, наверное, в баторку втрескался! Раз всё про них знаешь! Признавайся, Леденец!

– Да не втрескался я…

Вырвиглаз дымил. Сигарета зловеще освещала его харю.

– Втрескался, жаба, втрескался! Недавно ещё тубером опасался заразиться, а теперь, блин, помидоры какие! Ты втрескался в доярку, жаба! Сегодня не мой день, блин. И доска оборвалась. Пацаны рассказывали, что доска часто обрывается, советовали перчатки брать. Пригодилось. Точно, Слащёв, ты втюхался в баторку! Лосей будете вместе доить! Я прямо вижу, стоят лоси, а вы их доите, доите, доите! А прямо обосрусь сейчас…

Вырвиглаз вдруг исчез. Вот только что он шагал от меня по правую руку, и вот его нет. Я остановился. Откуда-то из-под дорожной насыпи слышался мат и другие слова, более отвратительные, Вырвиглаз умел.

– Эй! – позвал я.

– Что «эй», слетел я…

Дальше опять последовал мат, и Вырвиглаз взобрался на асфальт. Он выглядел не очень плохо, так, немного перепачканно. Для Вырвиглаза перепачканно.

Провалился.

– Так можно и башку свернуть, – Вырвиглаз злобно отряхивался, – куда деньги из бюджета расходуются?! А если бы я шею свернул? Кто бы отвечал?

Вырвиглаз рычал и не знал, как ему побольнее обидеть дорогу. Дорога была неприступна и необижаема в принципе, ничего с ней нельзя было сделать.

Вырвиглаз понял это и резко успокоился.

– Моя тётя провалилась в люк, – сказал он.

– Какая тётя?

– Из Кологрива. Провалилась в люк.

– В Кологриве нет никаких люков, – сказал я. – Это маленький город.

– Я же не сказал, что она в Кологриве провалилась, она в Саратове провалилась. Шагала себе по газону – и прямо в люк. Обе ноги себе сломала, причём и связки себе ещё порвала. Так потом она полгода в гипсе и на костылях. Причём не только в люк провалилась, но ещё проплыла по канализации двести метров до реки. И главное – виноватых не нашли, бомжики виноваты, они люк в лом сдали. Так что случайность. Человек изуродовался – а никто не виноват. Случайность. А я, между прочим, мог и покалечиться…

И никто не виноват. Случайность.

– Провалился, как в провал… А если бы люк был поглубже? – продолжал рассуждать Вырвиглаз. – То тётка бы могла голову свернуть. И никакой компенсации родственникам, даром. Случайность такая…

Наверное, тогда я в первый раз и подумал.

Подумал о том, что в жизни полно всяких нелепых случайностей. Целая куча случайностей, случается всё.

И большую часть этих случайностей к счастливым отнести трудно.

Тётка Вырвиглаза провалилась в люк. Конечно, у него не было никакой тётки, но все равно, гипотетическая Вырвиглазова тетка провалилась в люк. Каждый день сотни тёток по всему миру проваливаются в сотни люков.

Такое бывает.

Неприятные случайности.

Глава 17 Старт

Через день опять была суббота.

Пятница была как пятница, я поработал, пообедал, поспал, а потом пошёл купаться. Упырь встретил возле гэпа и попёрся за мной, я так устал, что не стал ничего придумывать.

И ещё. Я впервые посмотрел на него спокойно. И вовсе не потому, что я смирился.

Мы устроились на старых бонах и тупо лежали, поворачиваясь на солнце, оно было включено сегодня не на всю катушку – ожога можно не опасаться. Под вечер, правда, немного похолодало, и мы надели рубашки.

Досидели до самой вечерней сирены. Сирена над рекой, это красиво. Но мы не уходили – мне домой не хотелось, дома ничего интересного не было, а Упырь сидел не знаю зачем. Он сегодня не очень много нудил, только под конец что-то завёлся, стал рассказывать, как они с отцом собираются плыть по северным рекам и для этого запаслись специальными финскими блёснами особой, аэрокосмической формы. Эти блёсны должны были излучать особую энергию, которая неотразимо воздействовала на психику рыбы, возбуждала неукротимые пищевые рефлексы.

Сирена провыла, и рыболовы вдоль реки стали собираться, почему-то у нас всё делается только до девяти, после сирены все отправляются по домам. И мы отправились, причём Упырь тащился за мной почти до дома, говорил, что его мама сегодня готовит лазанью, а он её терпеть не может…

Солнце, вода и болтовня Упыря меня утомили так, что я уснул, едва добравшись до постели. Да, неделька выдалась нелёгкой.

Проснулся рано. Ну, для субботы рано, в восемь. И удачно. Вокруг не было никого, ни Сеньки, ни Вырвиглаза, ни Упыря, я был в счастливом одиночестве. Несколько минут я наслаждался этим одиночеством, потом…

Земля дрогнула.

Койка подпрыгнула, с полки покатились карандаши, из щелей между досками потолка посыпался всякий прах и дохлые пауки. Стёкла звякнули и продолжали звенеть, будто кто-то колотил по ним мелкими злыми молоточками.

Я выскочил из постели и выбежал на улицу. Утро. Передо мной пробежала пучеглазая курица, в соседнем дворе ошалело орали овцы и испуганно фыркал поросёнок. Я задрал голову.