Мертвое море

Сакс внимательно на него посмотрел:

— Где бы мы ни находились, в какую бы задницу нас ни завел Крайчек и его чертовы матросы, раз уж мы сюда попали, то точно выберемся назад.

Все понимали, что это была элементарная, детская логика, даже Фабрини закивал.

— Верно, — сказал он. — Мы просто должны держаться вместе и выживать, пока не разберемся со всем этим. Вот что мы должны делать.

— Именно, — кивнул Кук.

Крайчек захихикал.

— Выживать? Выживать? — Он посмотрел на них как на сумасшедших, еще более безумных, чем он. Возможно, так оно и было. Матрос продолжал жутко хихикать, стуча желтыми зубами.

— Думаете, то, что там есть, выпустит нас живыми? Мы ведь видели злых, чудовищных, чуждых нам тварей. Там, в тумане, они ждут и слушают нас, эти порождения кошмаров, и это так же верно, как и то, что мы в аду. Зубастые твари с пустым брюхом, желтыми глазами и…

Менхаус, мягкий, кроткий, добродушный балагур, который и мухи не мог обидеть, прервал Крайчека, влепив ему пощечину. Он сделал это почти непроизвольно: его рука взметнулась и шлепнула Крайчека по лицу. Сложно было сказать, кто был шокирован больше: Крайчек или сам Менхаус.

— Молодец, — похвалил Сакс.

Крайчек выглядел так, будто вот-вот бросится в драку, но Кук его удержал. Он не мог доставить Саксу удовольствие, позволив людям накинуться друг на друга подобно зверям.

— Ладно, — сказал Фабрини. — Мы знаем, что здесь творится какое-то безумное дерьмо, но…

— Но что?! — воскликнул Крайчек, взбесившись. — Ты не понимаешь? Вы все не понимаете? Сказочная Страна Чудес, в которой мы находимся, — что-то вроде свалки. Здесь оказываются создания, слишком жуткие, чтобы существовать в своих мирах. Возможно, существа, на которых Господь не хочет смотреть или которых он стыдится. Вот где они оказываются — в этой проклятой выгребной яме. Они живут здесь, спариваются и размножаются, в этом очаге скверны! — Он снова захихикал, но теперь никто не осмелился его остановить. Выпученные глаза матроса налились кровью, губы дрожали, мышцы горла подергивались.

— Да, это нехорошее место. Обиталище ползучих, визжащих существ! Нерожденных, чуждых человеку, безглазых, бездушных тварей! Крадущихся, скользящих, ползучих кошмаров. И они вокруг нас, разве вы не чувствуйте их в тумане? Нет?! Разве не чувствуйте их голод?!

— Так, хватит, — наконец сказал Фабрини. — Господи, хватит…

Но Крайчека было не остановить. Они сами толкали его к краю пропасти и получили то, что хотели, открыли бочку с безумием, и теперь матрос вытряхивал на них ее содержимое, заливал безумными фантазиями, которые стали для него пугающей, полной кошмаров реальностью.

— Эти твари… О боже, я чувствую их голод. Они придут за нами, даже не сомневайтесь. Сегодня ночью они заберут одного из нас! Они будут забирать нас по одному каждую ночь, и если кто-то из вас останется последним — да поможет ему Господь, потому что лучше перерезать себе горло, чем столкнуться с этими чудовищами в абсолютном одиночестве.

Все понимали, что Крайчек сошел с ума, но эффект от его слов последовал незамедлительно. Мужчины почувствовали или представили ужасы, о которых он говорил, словно воочию увидели их перед собой, услышали звуки их движения в тумане. Россказни Крайчека эхом отдавались в сознании.

— Думаете, я чокнутый, да? Думаете, у меня крыша поехала? — наседал он, дрожа всем телом и бросая на них быстрые, полные безумия взгляды. — Ну да. Почему нет? Почему я не должен быть чокнутым? Через день или два вы будете такими же, как я! О да, да, да!

Сакс ударил кулаком по сиденью, и все подпрыгнули.

— Ну все, — рявкнул он и вытащил нож, который забрал у Хаппа, — складной, с семидюймовым лезвием. Все увидели сталь и то, что сверкнуло в глазах Сакса.

— Если кто-нибудь из вас не заткнет этого гребаного психа, ей-богу, я отрежу ему язык!

Но Крайчек не чувствовал опасности. Он рассмеялся, а потом слезы градом полились у него из глаз. Всхлип перерос в жуткий, отрывистый хохот.

— Думаешь, я сумасшедший, Сакс? Конечно, конечно, конечно. Хе, хе, хе, я сумасшедший! К черту! Но я скажу вам, люди, одну вещь, и скажу только один раз: вы все в опасности. И это не просто дикая природа. Это не просто твари в воде, потому что этот мир, эта зона, измерение или что там еще… он не отличается от мира, из которого мы пришли. Потому что, как и в нашем мире, в этом… да, в этом тоже есть свой дьявол.

Даже Сакс, который готов был броситься с ножом на Крайчека, замер. Кук знал, что никто из них не смог бы остановить его, но слова Крайчека сделали это. Они всех заставили замереть, наполнили холодной дрожью, и мужчины стали всматриваться в клубящийся туман, гадая, не наблюдает ли кто-нибудь за ними.

Менхаус тяжело дышал.

— Я просто хочу выбраться отсюда, — сказал он. — Я просто хочу вернуться домой. Это все, чего я хочу.

— Спроси Кука, — произнес Крайчек мертвым, лишенным эмоций голосом. — Давай, спроси его, почему он боится слушать радио, почему боится передавать по нему сигнал. Спроси же.

Теперь все смотрели на Кука, но тот лишь покачал головой:

— Не знаю, о чем он.

По их глазам он понял, что ему не верят.