Мертвое наследие

В этот раз на службу явилось не так много прихожан. Если, по словам жреца, обычно собиралось 30–40 человек, то сегодняшним вечером едва ли набралось два десятка. Город полнился слухами и стражниками, и всё больше тайных адептов церкви Триединого предпочитало оставаться по вечерам в своих домах.

Чего нельзя было сказать про кучку материально обеспеченных горожан, желающих на очередном аукционе прикупить товары, привезённые из Золотой башни или Сияющего града, и ещё более многочисленную толпу зевак, пришедших поглазеть на эти торги, как на бесплатное представление. Шум и гвалт здесь стоял такой, что было плохо слышно даже распорядителя аукциона, не то что звуки из других внутренних помещений торговой конторы.

— Первый лот! — проорал одетый в добротный сюртук мужчина. — Шесть бутылок вина из Сияющего града! Винодельня Северри, урожай с северных склонов Туманных гор! Начальная цена 12 монет!

Глядя на то, как надутые от гордости мужчины начинают перебивать ставки друг друга, я понял, почему на аукцион пускают простых зевак, бурно реагирующих на каждое очередное повышение. Не удивлюсь, если тут даже есть подставные заводилы, которые готовы ликовать и восхищаться проявленной претендентами щедростью, подстёгивая тех тратить ещё больше. В общем, аттракцион пафоса и нарциссизма был в самом разгаре, а цена за ящик вина уже дошла до 18 серебрушек, когда появившийся в толпе Колтун потянул меня за рукав.

— Пора идти, — сказал он. — Занавески на окне поменяли на голубые.

Условный сигнал для прихожан о том, что служба вот-вот начнётся. Что ж, действительно, нужно выдвигаться. А то, чего греха таить, витающий в воздухе азарт того и гляди и меня сподвигнет приобрести себе что-нибудь «нужное». Да хоть вот этот новый лот — длинный и необычный тубус с набором сменных увеличительных стёкол, найденный в Мёртвом городе, который в сборе очень уж походил на самую настоящую подзорную трубу, а может даже на средневековый телескоп. Интересная вещица…

— Начальная цена 15 золотых монет! — объявил распорядитель.

— Пойдём, — согласно кивнул я рыжему, решительно разворачиваясь в сторону выхода.

Обойдя здание и пройдя по уже знакомому мне маршруту через тёмные и узкие подвальные коридоры, мы очутились в помещение с трибуной по центру. В зале уже были люди, которые так же, как и мы, скрывали лица, затянув их платками или сбросив плотную вуаль со шляпы или капюшона. Света от нескольких масляных светильников была недостаточно, чтобы разглядеть детали, тем более что пришедшие на проповедь старались сторониться самых освещённых мест, предпочитая им более укромные. Зато взобравшегося сейчас на помост жреца было хорошо видно и слышно. Сегодня он имел вид куда более опрятный и подобающий его статусу. Даже лишний вес теперь придавал ему солидности, а простая одежда и пышная растительность на лице говорила об аскезе и приверженности истинным ценностям. Как по мне, он был хорошим актёром… но плохим жрецом.

— В любой час, и в светлый, и в тёмный, Слово должно быть услышано. Ведь людские грехи продолжают марать этот мир, открывая дорогу для другой грязи, что таится на его изнанке. Пришествие очистительного света неизбежно, и когда Он принесёт его в своих руках, мы должны быть готовы принять его, пропустив сквозь себя. Страху и сомнениям нет места в наших сердцах, ибо они заполнены правдой и верой. И пусть мы не можем говорить об этом открыто за пределами храма, но Он почувствует это, когда взглянет на вас.

Краем уха слушая монолог жреца, я аккуратно прощупывал зал на предмет подозрительных личностей. Но ни одарённых, ни связанных с ковеном людей я не заметил. На нашу «наживку», стоявшую в одиночестве, тоже никто особого внимания не обращал. Хотя благодаря подкладкам получилась она у нас весьма «аппетитная». Если, конечно, не заглядывать под флёр. В общем, сплошной тупик. Надеюсь, хоть у Кромвеля дела обстоят получше.

Служба подошла к концу, и все начали расходиться, спеша проделать обратный путь, растворившись в толпе идущих с аукциона зевак. Хорки же должен был заглянуть в одну из приватных кабинок, чтобы пообщаться со жрецом и таким образом задержаться относительно других. Может, его одинокая фигура, семенящая по тёмной улице, привлечёт внимание хоть какого-нибудь маньяка… Но нашу «даму» опередила другая посетительница. Под широкой накидкой сложно было судить о её фигуре и возрасте, но мне показалось, что девушка была молодой и стройной. Она первой после окончания проповеди подошла к жрецу и что-то у него спросила. Тот в ответ отрицательно покачал головой. Тогда она несколько раз кивнула и отправилась на выход, но перед этим юркнула в одну из приватных комнат буквально на пару секунд.

— Скажи нашей «леди», что мы сворачиваемся, — сказал я Колтуну. — У нас новая цель.

Сам я, стараясь не привлекать внимания, отправился за девушкой на улицу, гадая, что же такое она нашла в кабинке и так стиснула в своём кулачке. Оба моих спутника быстро меня нагнали и о чём-то тихо припирались сейчас у меня за спиной.