Мертвое побережье

– Надеюсь, ты принес действительно стоящую информацию, а не какую-нибудь пустышку, – с ходу заявил Трайпл. – На пустышки, даже если они очень забавные, у меня сейчас нет ни времени, ни вдохновения. Так что говори по делу, без лишнего накручивания слов, которое у вас очень любят.

– Как скажешь, – развел руками ливиец. – Информация как раз та, которая вам сейчас нужна... – Он сделал паузу и многозначительно посмотрел в глаза собеседнику.

– Не тяни резину. Я же предупреждал, – стал кипятиться лейтенант.

– Я понял. А вот мои жена и дети не поймут, если я вернусь домой без заработка, – довольно прозрачно намекнул информатор насчет оплаты за свои старания.

– А они поймут тебя, если ты вовсе ни сегодня, ни завтра к ним не вернешься? – съехидничал Алан.

– Но тогда и ваше начальство кое-чего не поймет, – снова полунамеком ответил информатор.

– Вот уж торгаш! – недовольно фыркнул лейтенант, доставая из кармана стодолларовую купюру. – Ты получишь ее, если сведения на самом деле так важны, как ты пытаешься их сейчас выставить.

– Важны. В нашем поселке появились русские: двое военных и четверо гражданских. Среди них есть женщина и подросток. Ополченцы из самообороны задержали всех шестерых сегодня на рассвете на подходах к поселку.

– Задержали? Без боя? – Понимая, о ком идет речь, Алан сильно удивился. – Скорее, они сами пошли в руки ваших ополченцев. В противном случае вся ваша самооборона лежала бы сейчас мертвее мертвых. Где сейчас эти русские? Еще в поселке?

– Да. Наш старейшина сменил гнев на милость, и теперь они считаются у нас гостями, а не врагами. Английская журналистка, которая помогла спасти поселок от Каддафи, уговорила старейшину поступить именно так, – пояснил информатор, жестом напоминая о деньгах. Трайпл протянул ему банкноту, тот с довольной улыбкой ее принял и добавил: – Они сейчас находятся в одном из домов...

– Не надейся выпросить у меня еще денег. Я не дам тебе больше ни единого цента, – грозно предупредил американец. – А если не расскажешь о точном местоположении того дома, мне придется пойти на крайние меры. Благо боезапаса хватает. Но, думаю, ты не хочешь, чтобы твое родное селение было стерто с лица земли из-за нескольких русских бродяг, ведь так?

Ливиец осекся. Он и вправду хотел выпросить еще немного денег за информацию о доме, в котором гостили русские, но после угрозы американца делать это было бессмысленно. О том, что тот блефует, информатор не догадывался. Боекомплект к самонаводящемуся миномету в амфибии был почти на нуле, а просить адмирала отдать приказ об еще одном ракетном ударе казалось чем-то за гранью безумия. Оставалось лишь давить на ливийца, пугая его страшными последствиями. Информатор сразу забеспокоился о своей семье и выдал всю нужную информацию. Более того, согласился лично сопроводить американцев в селение, чтобы те не нарвались на посты ополченцев. Трайпл отдал команду своим людям выступать немедленно.

Глава 23

Дом, в который поселили русских, принадлежал немолодой женщине. Она радушно приняла гостей, не задавая лишних вопросов. Ее шестнадцатилетний сын Абдель старался держаться так же радушно, но это ему удавалось с трудом. Хотя все же природное любопытство брало верх, да и хотелось пообщаться со своим российским ровесником. Говорили оба на английском, но уровень подготовки у каждого был разным. И если бы Антон и Виктор не вызвались быть переводчиками, общение выглядело бы весьма забавным.

Взрослые хохотали, наблюдая, как подростки пытаются рассказать что-то при помощи своего английского, с включением жестов, мимики и обрывков усвоенных русских или арабских слов и фраз. Некоторые сцены британская журналистка даже запечатлела на камеру. «Диалог культур, встреча цивилизаций», – пояснила она свой интерес. Однако куда больше ее интересовало другое. Сибил горела желанием сделать красочный репортаж о русских десантниках. Своих намерений она не скрывала и даже пробовала снимать Батяню и Вадима. Батяня сразу же потребовал прекратить съемки. Англичанка отключила камеру, но не теряла надежды уговорить десантников.

– Я бы хотела все-таки взять у вас интервью, – обратилась она к Лаврову.

– Нет. И это не обсуждается, – резко ответил тот.

– Обещаю, что материал будет смонтирован так, что никто не сможет узнать ваш голос и лицо. Современные технические средства это позволяют, – не растерялась журналистка.

– Ну, такое интервью вы можете состряпать едва ли не с кем угодно. Зачем вам я или мой напарник? – не сдавался майор.

– О чем вы говорите! Я – объективная журналистка, информацию не подтасовываю, фальсификациями материалов не занимаюсь. – Кеннет немного завелась, хотя старалась держаться в рамках, чтобы окончательно не отпугнуть от себя русских. – Вот и в вашем случае я рассчитывала отснять добротный материал, без всяких передергиваний и интерпретаций. Только голые факты и ваша личная точка зрения.