Мертвоград

Игорю показалось, что он ослышался. Или, может быть, неверно понял… Хотя какое уж там неверно – все было предельно ясно. Игорю тоже порой казалось, что он видит вокруг себя живых мертвецов. И это была не метафора, а подсознательно искаженная интерпретация действительности. Хотя, как объяснил Игорю знакомый медик, работающий с сырцами, искаженной ее можно было назвать только с точки зрения того, кто был уверен, что видит вокруг себя живых. Все дело в том, что человеческий мозг не тупо считывает картинку, передаваемую внешними органами чувств. Он преобразует и дорабатывает ее. Глазной хрусталик устроен так, что передает на сетчатку перевернутое изображение. И если бы не дальнейшая обработка картинки в мозгу, то мы были бы обречены видеть мир перевернутым кверху ногами. Это только самый простой пример. Мозг каждого человека – сложнейшее устройство, прошедшее индивидуальную настройку. Именно поэтому то, что является нормой для одного, для другого граничит с безумием. Или даже заступает за эту черту. Перепрыгивает с разбега. Но подлинный кошмар заключается в том, что объективной картины мира попросту не существует! Вы только представьте себе это! Мы понятия не имеем, как на самом деле выглядит мир, в котором мы живем! Может быть, небо на самом деле не голубое, а желтое? Может быть, мы, как идиоты, всю жизнь называли желтый цвет голубым? Конечно, чтобы не запутаться окончательно, мы пытаемся договориться между собой о понятиях. Но, как правило, это слабенькие компромиссы, идущие вразнос при малейших несостыковках. Ведь если только предположить, что небо не голубое, а желтое, это уже влечет за собой цепочку перемен, которые с каждым шагом разрастаются, пока не приобретают воистину глобальный, планетарный характер! Поэтому лучше давайте ничего не трогать. Давайте оставим мир таким, каким мы его придумали. Это ведь просто. Как с историей. Нужно только серьезное, веское, авторитетное мнение всеми уважаемого ученого, лучше не одного, а нескольких, расходящихся в мелочах, но единых в главном, и тогда мы будем точно знать, какие исторические события трактовать со знаком «плюс», а какие – со знаком «минус». Кого считать героем, а кого – предателем. Какой цвет называть голубым, а какой – желтым. До каких-то пор эта система худо-бедно, но все же работала. Порой объявлялись странные личности, высказывавшие сомнения в реальности существующего мира. Или не верившие в то, что все полученные знания поддаются однозначной интерпретации и четко укладываются в придуманную для простоты унифицированную картину. Но создаваемые ими мемплексы были слабы и быстро растворялись в общем мемофонде. Хотя, наверное, лучше бы было к ним прислушаться. Потому что скрытая, подавленная неопределенность обернулась подлинным кошмаром, когда универсальную картину мира принялись рисовать средства массовой информации. Газеты, радио и телевидение подготовили почву, а Интернет взорвал систему. Поиски смысла обернулись полнейшей бессмыслицей. Действительность стала похожей на наркотический бред. Первые и наиболее сильные удары мемлихорадки пришлись, как и следовало ожидать, по крупным, густонаселенным центрам, с мощной, развитой системой СМИ. Все новые и новые мемвирусы расковыривали реальность, разъедали ее, как язвы, раздирали, как раковая опухоль. Когда их стало слишком много, между ними началась внутривидовая борьба. И в конце концов выжили сильнейшие. Те, с которыми нам ныне приходится иметь дело. Говорят, что в провинции до сих пор жизнь – как прежде. Только что это значит – как прежде? Старые договоры о понятиях уже недействительны – теперь каждый сам создает смысловые значения. Поэтому, когда двое человек говорят о живых мертвецах, это вовсе не означает, что они имеют в виду одно и то же. Для одного это может быть порода собак, для другого – сорт пива. Так было и прежде. Только мы этого не замечали. Вернее – старательно делали вид, что не замечаем. Тот же, кто был уверен, что видит мир не таким, как все, мог отмахнуть себе левое ухо и удалиться в Красную пустыню на поиски смысла. Бесполезно пытаться доказывать динозавру то, что он динозавр, ежели сам он свято верит в то, что он человек. Это кто ж такое выдумал, что у человека тело не покрыто чешуей?..

– Вы никогда не думали о том, что умершие могут находиться здесь же, рядом с нами, только мы их не замечаем?

– Нет, – честно признался Игорь. – Не думал.

Марина посмотрела на него снизу вверх и чуть-чуть искоса. Должно быть, именно поэтому взгляд ее показался Игорю немного хитрым.

– А почему?

– Не знаю, – пожал плечами Игорь. – Просто не думал, и все. Почему я должен думать о мертвецах?

– А вы представьте хотя бы на минуточку, что вокруг нас толпятся мертвые. Их так много, что было бы не протиснуться, если бы они имели тела. Разве не жутко?

Игорь представил.

– Жутко. Только какой в этом смысл?