Мертвоград

– Что я, виновата, что ли, что меня родители так назвали?

– Да ладно, не расстраивайся. Бывают имена и похуже. – Могвай честно пытался успокоить девчонку, но сам понимал, что получается у него это как-то очень уж неловко. – Слушай, а в честь кого тебя так назвали?

– Догадайся с двух раз.

– С трех!

– С двух!

– Ну, наверное, родители твои Шекспира любили.

– Не угадал.

– В честь бабушки?

– Проиграл!

– Ну, тогда сама скажи.

– Не скажу! Ты ведь мне про свой грейпфрут ничего не говоришь.

– Ну, это ведь совсем другое дело.

Могвай подкинул в руке грейпфрут, про который уже почти забыл. Посмотрел на Берту – не-Берту, все еще мычавшую на него. На четырех идиотов, по очереди нырявших в тазик.

– Ну и тюн с тобой!

Джульетта вскинула руку со сжатым кулачком. Как будто собиралась ударить его в грудь. Но по ходу дела передумала. Слишком много чести для дурака. Еще возомнит о себе незнамо что.

– Я ухожу!

– Постой!

– Иди ты в рай!.. Вон, Берте на уши свою лапшу вешай!

А, так, значит, это все же была Берта.

– Привет, Берта. – Могвай махнул хозяйке рукой. – Джульетта! – Он поймал блондинку за локоть. – Ладно, хочешь я тебе продемонстрирую?

– Что?

– Как работает грейпфрутовая бомба!

– Дурак!

– Честно!

– Я тоже хочу посмотреть, – неожиданно ясно и отчетливо произнесла Берта.

Видимо, действие таблетки заканчивается, подумал Могвай. Но нет. Глянув по сторонам, он убедился, что все вокруг, как и прежде, движутся в замедленном темпе. А музыка так и вовсе превратилась в едва различимый стон черной змеюки. Должно быть, Берта каким-то образом проникла в тот уголок реальности, что отгородили для себя Джульетта и Могвай. Впрочем, Могвай ничего не имел против. В данный момент появление Берты никак не нарушало его планы.

– Ну, что ж. – Могвай подкинул грейпфрут в руке, сделал вид, что едва не уронил его и при этом страшно испугался. – Уф!.. С этой штукой следует быть осторожным!.. Готовы?

– Да! – за обеих ответила Берта.

Хозяйку разбирал интерес. Она понять не могла, что собирается сотворить с грейпфрутом Могвай. И это подхлестывало ее любопытство. От нетерпения Берта едва не приплясывала на месте. Быть может, лишь тяжелая корзина, которую она прижимала к груди, мешала ей сделать это как следует. А делать что-либо кое-как она не хотела. Да и не умела. Джульетта же демонстративно смотрела в сторону. Всем своим видом – с вызовом вскинутый подбородок, чуть приподнятые плечи, скрещенные на груди руки – она демонстрировала полную независимость и отстраненность от происходящего. Она здесь не потому, что ей интересно, а лишь потому, что ей хочется сейчас находиться здесь. Потому что она так решила. А захочет – уйдет. Вот и весь сказ.

Могвай аккуратно взвесил грейпфрут в руке, тщательно прицелился и навесом кинул его точно в таз с водой, стоявший в середине кружка, образованного людьми-овощами.

Грейпфрут, конечно был большой. Очень большой. С два кулака размером. Но это был всего лишь фрукт. Хорошая пригоршня сочной мякоти в ярко-оранжевой целлюлитной упаковке. Однако ж попадание грейпфрута в таз произвело эффект разорвавшейся бомбы. Едва ли не вся вода, находившаяся в тазу, взметнулась вверх – причем вместе с ней взлетели и все еще горящие свечки, – на неуловимо короткий миг будто зависла в наивысшей точке своего стремления к горним высям, а затем, раскинувшись, подобно зонту, накрыла всех четверых игроков.

Взвизгнув от восторга, Берта подпрыгнула-таки на месте.

– Брюлово! Брюлово! – визжала она, точно истеричка.

Игроки, мокрые от задницы до ушей, сидели, вскинув руки, и ошалело глядели на потолок. Как будто ждали молнию, которая должна была их теперь поразить. Поразить – в смысле, не повергнуть в удивление, а вполне конкретно испепелить. Ну, в крайнем случае, поджарить.

Несколько человек, находившихся поблизости, судя по удивленным лицам, тоже не поняли, что произошло. Но их в большей степени интересовали не подвергшиеся внезапной атаке смертельно опасного грейпфрута люди-овощи, а с криками – «Брюлово! Брюлово!» – прыгающая в обнимку с натюрмортом Берта. Должно быть, они решили, что грейпфрут сам собой вылетел из ее корзины. Ну, в общем, правильно решили.

Могвай посмотрел на Джульетту.

– Ну, как?

Джульетта улыбнулась:

– Брюлово.

Услыхав и из ее уст набившее оскомину словечко, не так давно запущенное в обиход шоуменом с «ТуТВ» Шмариком И-Ди, Могвай почувствовал приступ тошноты.

Ну, почему? Почему?

– Идем!

Он схватил Джульетту за руку и потащил за собой в комнату.

– Брюлово! Брюлово! – продолжала скакать у него за спиной Берта.

Из ее корзинки выпали два яблока и ананас.

Видевшие, что произошло, с ужасом замерли. По полу катились фрукты. Смертоносные. Готовые в любую секунду взорваться. И разнести вдрызг, в хлам, в ошметки все. Абсолютно все, что окажется в зоне поражения. Кто сказал, что фрукт – это звучит гордо? Нет! Фруктам нельзя доверять! Вот овощи – совсем другое дело. Деточка, все мы немного овощи! Каждый из нас по-своему овощ!..

– Куда ты меня тащишь?

Джульетта если и упиралась, то ровно настолько, чтобы лишь создать иллюзию того, что ей приходится следовать за Могваем не по своей воле.