Мертвоград

Невдалеке от полуголой парочки, непринужденно болтая ногами, сидела на столе девчонка, на вид лет тринадцати, с очень коротко остриженными волосами, такими светлыми, что голова казалась покрытой пухом. Рядом стоял парень раза в два ее старше, с тремя серьгами в ухе и гайкой, не то пришитой, не то приклеенной к щеке. Глядя на мельтешащие коленки девчушки, парень скучно и монотонно пересказывал ей сюжет какой-то видеоигры, дотошно объясняя все перипетии сложных проходов и технику уничтожения боссов. Девчушка пялилась в потолок и, похоже, не слышала ничего из того, что говорил ее приятель.

Еще чуть дальше за тем же столом расположился лысый парень в затасканных джинсах, тяжелых армейских ботинках, черной майке без рукавов, разорванной в нескольких местах, с кривой, откровенно любительской татуировкой в виде свастики на левом плече. Он расставил перед собой перевернутые кверху дном кастрюли, сковородки и сотейники и увлеченно, зажмурив от удовольствия глаза, молотил по ним ложками, изображая ударника. На Майка Портного он явно не тянул ни по внешнему виду, ни по технике. Но ему, наверное, было все равно. Сознание его находилось не здесь, а где-то очень, очень далеко. Ну а слух – слух у каждого свой. Остальным он вроде бы не мешал. Это – самое главное.

Привалившись к разделочному столику, безнадежно, как будто в последний раз, целовались парень с ядовито-зелеными и девушка с ярко-желтыми волосами. Хотя, возможно, все было наоборот. В смысле – девушка с зелеными и парень с желтыми волосами. Никакой разницы. Даже дела никому нет.

Что Могваю нравилось больше всего, так это то, что его уже не донимали приступы тошноты. Он взял со стола бутылку пива, свернул пробку, сделал глоток и сморщился, как от хинина. Дрянь какая-то, а не пиво. Он посмотрел на этикетку. Человек, придумавший добавлять в пиво яблочный сок, должен быть совсем больным на голову. А может быть, он просто сам не любил пиво. А тех, кто пиво любил, так и вовсе ненавидел. И то, что он взялся выпускать эту мерзость, назвав ее пивом, было не чем иным, как жестокой издевкой. Глумлением над всеми и вся. Ведь если у него было достаточно денег, чтобы наладить выпуск этого продута, провести неслабую рекламную кампанию и внедрить его на рынок, то, приложив еще немного усилий и вложив еще малость средств, он мог сделать его популярным продуктом. Или – модным. Что, конечно, не одно и то же, но, тем не менее, срабатывает по принципу подмены понятий. Добавьте к этому грамотную, творческую работу специалистов по рекламе и маркетингу. Несколько ярких пиар-акций. Новая, агрессивная рекламная кампания на телевидении под лозунгом «Пиво – это совсем не то, что вы думали!». И максимум через полгода все, кроме самых упертых, будут уверены, что эта-то бурда как раз и есть настоящее пиво. Извращение, конечно. Но в том-то и фокус, что ныне все, заслуживающее внимания, балансирует на очень узкой грани между извращением и полным маразмом. Все остальное – просто невыносимый отстой.

Лысый со свастикой на плече быстро глянул на Могвая, ловко, не прекращая выбивать дроби на кастрюлях, одной рукой выхватил у него открытую бутылку пойла, лживо и беспринципно названного пивом, и ловко метнул ее в большую корзину, на дне которой лежало нестираное белье, а сверху уже набралась приличная груда бытового мусора.

– Меня Скипом зовут, – представился юный контркультурный герой.

– Могвай, – кивнул в ответ гость.

– В холодильнике пиво возьми. В том, что со стеклянной дверцей. Там пиво нормальное.

– Спасибо, – еще раз кивнул Могвай.

Ему не хотелось пива. Он взял бутылку только потому, что она оказалась под рукой. Сейчас он, наверное, не отказался бы посмотреть «Ежика в тумане». Только нормально, со звуком. И чтобы все вокруг заткнулись!

– Как тебе? – взглядом указав на расставленные перед ним кастрюли, спросил Скип.

Могвай понятия не имел, о чем он его спрашивает. Предлагает оценить качество посуды? Или его исполнительское мастерство? А может быть, всю вечеринку в целом? Может, он один из организаторов? Или идейный вдохновитель всего этого многопланового действа?

– Брюлово, – в третий раз кивнул Могвай.

И, не спеша, потек в коридор.

Он опасался, что неугомонный Скип начнет приставать к нему с дальнейшими расспросами. А он последнее время и без того уже слишком часто кивал.