Мертвые львы

Они сидели в машине. На щеке Ника Даффи виднелся отпечаток примятой подушки.

— И что, по-твоему, должно сейчас произойти? — спросил Даффи. — Два часа ночи, ты стоишь у входа в Риджентс-Парк, смолишь как псих и ничего не делаешь. Повезло, что на тебя не спустили умельцев.

Умельцами называли парней в черном, которые появлялись незадолго перед тем, как завязывалась буча.

— У меня есть допуск, — напомнил Лэм.

— Выписанный в расчете на то, что ты им никогда не воспользуешься, — сказал Даффи. — А меня вытащили из теплой постели, поскольку охранники ночной смены со страху решили, что ты собираешься штурмовать здание. Все хорошо помнят твой прошлогодний фокус с бомбой.

Лэм удовлетворенно кивнул:

— Приятно сознавать, что меня не забывают.

— Да уж, память о тебе как герпес — ничем не вытравить. — Даффи кивнул на здание по соседству. — Внутрь тебя не пустят, а значит, если тебе есть что сообщить, изложи это в рапортичке. Леди Ди очень обрадуется. А сейчас я, по доброте душевной, подброшу тебя до ближайшей стоянки такси. Если мне окажется по пути.

Лэм хлопнул в ладоши — раз, другой, третий. Затем повторил процедуру. Проделал ее еще разок. И не останавливался до тех пор, пока юмор ситуации не выдохся окончательно.

— Ой, извини, — наконец сказал он. — У тебя все?

— Да пошел ты, Джексон!

— Чуть позже, может, и пойду. После того, как ты проведешь меня в Риджентс-Парк.

— Ты вообще слышал, что я сказал?

— Каждое слово. Видишь ли, мы можем сделать по-твоему, но тогда мне придется пешочком возвращаться сюда со стоянки такси и действовать куда грубее. — Он вытащил пачку сигарет, заглянул в нее, убедился, что она пуста, и швырнул на заднее сиденье. — В общем, как хочешь, Ник. Что-то я давненько ничьих карьер не ломал. Занятие веселое, но потом задолбаешься возиться с бумагами.

Даффи смотрел на дорогу, как будто машина ехала по шоссе и впереди наметилась пробка.

— Если бы ты не знал, что облажался, мы бы уже уехали. — Лэм потянулся и потрепал руку Даффи; рука побелела, потому что пальцы вцепились в руль. — Мы все иногда ошибаемся, сынок. Твоей последней ошибкой стала Ребекка Митчелл — ты отпустил ее без должной проверки.

— С ней все чисто.

— Да-да, она девственница, ты проверил. Ну, сейчас она, может, и девственница, но не всегда такой была. Особенно когда играла в «бутылочку» с парой романтических красавцев родом из… откуда же они были родом? А, из России. И по чистой случайности именно она сбила Мина Харпера, который присматривал за важным гостем из… ну, откуда же этот гость? Мне дальше рассказывать или сам продолжишь?

— Тавернер осталась довольна моим отчетом.

— Я больше чем уверен, что так оно и есть. До тех пор, пока кто-нибудь не прольет на него свет и не укажет на огрехи.

— Лэм, ты что, не понял? Она. Осталась. Довольна. Моим. Отчетом, — заявил Даффи, сопровождая каждое слово ударом по рулю. — Велела мне обмотать его ленточкой, завязать на бантик и спрятать с глаз долой. Так что ты не под меня копаешь, а под нее. Ну-ну, желаю удачи.

— Ты прямо как маленький, Ник. Да, распоряжение дала она, но исполнял его ты. И кого, по-твоему, бросят на растерзание волкам?

Оба умолкли. Даффи продолжал барабанить по рулю, отстукивая невысказанные слова. Стук замедлился, запнулся, прекратился, как если бы слова оборвались даже в уме.

— Да уж, — вздохнул Ник Даффи. — Каюсь, тут я дал маху. Не надо было отвечать на звонок после полуночи.

— Нет, — возразил Лэм. — Ты дал маху в другом. Не надо было забывать, что Мин Харпер — один из моих людей.

Они вышли из машины и направились ко входу в Риджентс-Парк.

Пока Ривера катили на тележке, все нервы в его теле ныли, напряженные до предела. Он чувствовал себя бубном, на котором выстукивают какой-то чуждый ритм.

Молт, тоже измотанный, как белье в сушилке, каждые пять минут останавливался передохнуть. Чуть раньше, на подходе к клубу, им пришлось прятаться от патрульной машины. Теперь ничего подобного не происходило. Очевидно, Молт затвердил график патрулирования наизусть. И кем бы он ни был, хорошо знал, что делает.

Однако даже намеком не дал понять, куда везет Ривера.

Молт остановился, почесал макушку сквозь колпак, и все сместилось, будто голова его соскользнула со своей оси. Он заметил, что Ривер на него смотрит, и зловеще ухмыльнулся:

— Почти приехали.

— Архив, — сказал Лэм.

Теперь, когда они вошли в здание, Даффи побледнел еще больше; кожа так туго обтягивала скулы, что казалось, еще чуть-чуть — и лопнет, а сам он обмякнет пустым рассерженным мешком.

— Архив, — повторил Даффи.

— Он все еще в подвале?

Даффи ткнул в кнопку лифта, будто в горло Лэма.

— Так ведь архивом занимается этот твой чудик, Хо.

— Ну его работе конца-краю не видать.