Мертвые милашки не болтают

Он обнял ее, поцеловал и провел руками по ее груди. Он мог позволить себе быть терпеливым. Речь идет о чем-то длительном и прочном, и первая брачная ночь не решала ничего.

Герта прижалась к его плечу.

— Ах, док, как хорошо…

Харт снова поцеловал ее.

— А теперь я делаю тебе предложение: ты вымоешься и оденешь свои новые вещи. А я тем временем спущусь вниз и попытаюсь что-нибудь разузнать о Бонни. Когда я вернусь, мы пойдем в ресторан поужинать, а потом отпразднуем нашу свадьбу.

— Но…

Харт улыбнулся и шлепнул ее по маленькой попке.

— А теперь перестань дрожать.

— Я ничего не могу с собой сделать, — ответила она и глаза ее округлились. — Все равно немножко боюсь. — Потом добавила кокетливо: — Но ты не обращай внимания. Я просто глупая гусыня.

Харт поцеловал ее в глаза.

— Хорошо. А теперь ступай мыться. Нам некуда спешить. Перед нами еще вся жизнь.

Герта направилась к двери ванной.

— Только не задерживайся, пожалуйста.

— Постараюсь, — ответил он. — Не бойся.

Он быстро вышел из комнаты, закрыв за собой дверь и спустился вниз по лестнице. Портье читал мексиканскую газету двухдневной давности. Когда Харт положил перед ним пятидолларовую бумажку, он отложил в сторону газету.

— Мне нужна кое-какая информация, — сказал Харт.

— Слушаю вас, сеньор.

Харт сказал:

— Я сомневаюсь, что она жила у вас, но, может быть, вы слышали что-нибудь о сеньоре Альверадо Монтес? Миленькая молодая женщина, хорошо сложенная, с черными как смоль волосами? Она должна была быть здесь месяца четыре назад?

Портье пожал плечами.

— Ведь это целая вечность, сеньор. Тем более в нашем курортном городе. Здесь все время приезжают и уезжают. — Он на мгновение задумался. — Хотя имя мне кажется знакомым. Спросите на той стороне улицы в ресторане. У нас он называется кантина.

Кантина была небольшая, но народу в ней было много. Главным образом это были местные жители. За столами сидели пять или шесть парочек. Когда Харт прислонился к стойке, к нему сразу же подошла молодая девушка и мило улыбнулась.

— Выпьем, сеньор?

— Хорошо, — согласился Харт. — Почему бы не выпить?

С легкой улыбкой он заказал две таквили. Такой сорт девушек есть везде. И эта малышка уже уверена, что завоевала сердце мужчины. Она сильно нагнулась вперед, чтобы показать ему свои прелести, которые можно было получить за сносную плату.

Но Харт сказал сухо:

— Послушай, крошка, со мной ты просто потеряешь время. — Он сунул ей между грудей деньги. — Но это будет твое, если ты мне ответишь на один вопрос.

— Слушаю?

— Ты никогда не слышала о сеньоре Альверадо Монтес?

Девушка быстро что-то сказала бармену по-испански.

Когда она вновь повернулась к нему, на лице ее играла улыбка.

— Конечно, слышала, сеньор! Это такая благородная сеньора. Франсиско говорит, что ее супруг был одним из сподвижников полковника Хименеса. А когда диктатор был свергнут, она получила политическое убежище в нашей стране.

Это была именно такая история, которую могла выдумать стриптизница с небольшим налетом мании величия, подумал Харт и снова задал вопрос:

— Спросите, не знает ли он, она еще в Энзенаде или нет. Если она здесь, где она живет.

Когда она на этот раз повернулась к нему, то уже больше не улыбалась.

— Франсиско говорит, что она какое-то время жила в большом доме на побережье, но где она сейчас, не знает. Он также сказал, что опасно вмешиваться в такие дела, и если сеньору обязательно надо это знать, то пусть поинтересуется в другом месте.

Харт на мгновение задумался. Он сделал все, что в силах одного, без помощи. Не исключено, что здешнюю полицию уже информировали насчет него.

Он должен был пойти на этот риск. Зато уже точно знал: сеньора Альверадо Монтес действительно существовала.

3 сентября 1958 года 21 час 25 минут

В этом полицейском участке пахло также, как и во всех, табаком, отчаянием и потом. По форме трудно было судить, принадлежал ли капитан Рафаэль Кабрера местной полиции, или полиции штатов. Это был серьезный гладко-выбритый мужчина лет 35, и он вежливо выслушал то, что рассказал ему Харт. Потом он кивнул.

— Все правильно сеньор. Полиция Лос-Анджелеса связалась с нами два дня назад, и мы им сообщили, что в то время, о котором идет речь, ни в одном из наших мотелей или отелей такая сеньора не проживала.

Харт запротестовал:

— Но этого не может быть, капитан! Я нахожусь в вашем городе меньше часа, и все три человека, с которыми говорил, вспомнили ее имя: портье в отеле, девушка в баре и бармен.

Кабрера пожал плечами.

— Весьма сожалею. Но позвольте мне задать вопрос, сеньор: зачем вам это понадобилось?

— Скажу просто: меня это чрезвычайно интересует.

— Вы из полиции Лос-Анджелеса? Или из ФБР?

— Нет, я обыкновенный гражданин.

Капитан Кабрера поднялся, дав тем самым понять, что разговор закончен.

— Мне очень жаль, сеньор, но я не в состоянии вам чем-либо помочь. Прошу меня извинить.

Харт подумал, а не подкинуть ли капитану деньжат, но тут же отбросил эту мысль. Если он попытается его подкупить, то не исключено, что он проведет свою первую брачную ночь в тюрьме.