Мертвые не кусаются

– Сдается мне, что ты будешь походить на свою мать. Я давненько за тобой приглядываю. Я слышу, что говорят люди. Ты уже льнешь к шпане. Как твоя мамаша. У этой грязной шлюхи вечно в одном месте зудело. Ты выставляешь себя напоказ, распаляешь мужиков. Так вот, я за тобой слежу, поняла? И задам тебе хорошую взбучку, если с кем-нибудь поймаю. Оставь-ка мужиков в покое и сделай так, чтобы и они к тебе не лезли.

Майра с беспокойством слушала его.

– Ты спятил! – воскликнула она. – Я ни с кем… ничего…

Батч осклабился.

– Я тебя предупредил. Ты созрела для этого, и вот-вот начнется. Ладно, только попробуй, и увидишь, что с тобой будет.

Майра поднялась с пола. «Тебе еще надо поймать меня за этим», – подумала она.

– О’кей, теперь пойди и сообрази чего-нибудь поесть. До тебя все дошло, а?

Она повернулась к двери, но он протянул руку и рванул ее назад.

– Дошло?

– Да, да! – нетерпеливо воскликнула Майра.

Батч похлопал по своему широкому ремню.

– Если я когда-нибудь накрою тебя врастяжку с парнем, шкуру со спины спущу!

Майра выдернула руку и с чуть дрожащими коленями вышла из гостиной.

К дому подкатил ветхий автомобиль, и из него вышли трое. Майра поспешила к двери, выглянула и побежала в свою комнату. Ее глаза заблестели от возбуждения, и едва заметная улыбка появилась на губах. Приехал Гарни со своим хвастуном боксером. Гарни вызывал трепет в сердце Майры и очень волновал ее.

Сэнки, боксер, шагал по разбитой дорожке понурив голову. Его большие руки расслабленно свисали по бокам. Его тренер, Хэнк, тревожно наблюдал за ним.

Сэнки поймал взгляд Гарни и мотнул головой, но он казался озабоченным. Гарни высматривал Майру, а Сэнки порядком осточертел ему.

Все трое остановились на веранде. Батч вышел из гостиной.

– Давно вас тут не было, – сказал он. – Как идут дела?

Гарни сделал знак своим приятелям. Сэнки не обратил на это внимания, но Хэнк осторожно кивнул. Батч был рад приехавшим.

– Да садитесь вы, ей-богу, – продолжал Батч. – Как ваш парнишка, входит в норму?

Под прикрытием шума, который произвели пододвигающиеся стулья, Гарни проскользнул в дом, нашел комнату Майры и, открыв дверь, просунул голову внутрь.

Майра красила губы. На ней был бюстгальтер и белые трусики. Она резко обернулась, увидев лицо Гарни в засиженном мухами зеркале.

– Ну-ка, убирайся! – крикнула она.

Гарни вдруг почувствовал, что у него пересохло во рту. Он шагнул в комнату и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной.

Гарни был верзила со сломанным носом и широкой щелью рта. Глаза его всегда немного бегали. Он крикливо, ярко одевался – носил черные костюмы в желтую или розовую полоску и красные или желтые хлопчатобумажные рубашки. Сам он считал себя неотразимым красавцем.

– Ник… проваливай, – вдруг встревоженно попросила Майра. – Старику это не понравится. Прошу тебя…

Гарни обошел кровать и протянул руки к Майре. Она отскочила, глаза ее стали большими и испуганными.

– Если ты сейчас же не уберешься, я закричу, – пообещала она.

– Да ну, милашка, зачем так говорить… – Гарни продолжал теснить ее. – Ты шикарно выглядишь. Я ничего не затеваю, честное слово.

Их руки соприкоснулись, и Майра вдруг почувствовала слабость. Она бессильно сказала:

– Не надо, Ник, старик убьет меня.

– Ты его не бойся, – прошептал Гарни.

Он заключил ее в свои объятия. Руки его были как огонь на ее прохладном теле.

Раскаленное желание пронзило Майру, стиснув внутри железными пальцами. Она искала губами его рот, обхватив руками шею и почти задушив его. Гарни про себя ухмыльнулся.

– Я ухожу, – сказал он, – скоро мы увидимся. Как-нибудь ночью. Тебе это придется по вкусу, верно?

На веранде Батч похлопывал Сэнки по плечу.

Сэнки стоял свесив голову на грудь, словно лошадь у живодерни.

– С ним ведь все в порядке? – встревоженно спросил Батч.

– Конечно, – ответил Хэнк.

Но прозвучало это не очень убедительно.

– С Фрэнсисом мне нужна удача, – пробормотал Сэнки.

– Господи! – воскликнул Батч. – Да этот малый ничего не стоит. Ему не одолеть тебя.

– Я чертовски хотел бы, чтобы ты оказался прав, – сказал Сэнки.

– Этой шпане не попасть в тебя даже горстью камней.

– А он и не будет кидать в меня камнями.

Сэнки повернулся к перилам и уселся на них.

Он по-прежнему не поднимал головы.

Батч обеими руками потер свою лысую голову и сказал:

– Слушай, какой дурацкий разговор. Когда дойдет до дела, то ты задашь ему трепку, ясно? Будешь лупить левой, и до тех пор, пока не выбьешь ему мозги. А потом дашь правой и уложишь его.

Сэнки промолчал. Батч начал нервничать.

– Где Гарни? – неожиданно спросил он. – Он ведь с вами?

– Конечно, – быстро ответил Хэнк. – Возится с машиной. Она уже не та, что была раньше, сейчас он придет.

– Он мне нужен, – заволновался Батч.

Хэнк подошел к веранде и крикнул:

– Эй, Гарни! Тебя зовет Батч.

Хэнк приложил немалую силу, чтобы докричаться до Гарни.

– Ты чего это так орешь? – с подозрением спросил Батч. – Он не глухой!

Хэнка прошиб холодный пот. Он задрожал.