Мертвые не лгут

Но оно ушло, когда я представил юное тело на его диване.

Выйдя из гостиной, я не стал описывать Рэйчел детали, но она достаточно поняла по выражению моего лица. Я с облегчением вышел на свежий воздух из убожества дома, хотя увиденная в нем картина по-прежнему жгла мозг. Эдгара мы держали запертым в «Лендровере» до приезда полицейских, дозвониться до которых оказалось настоящей проблемой. Мобильная связь подвела, и я понятия не имел, как далеко пришлось бы идти, чтобы поймать сигнал. В итоге мы сели в машину и ехали, пока не появилась возможность позвонить.

Неприятная получилась поездка: Рэйчел вела машину, а я следил за нескладной фигурой на заднем сиденье и ждал, когда проснется мой телефон. Эдгар вел себя мирно, но после того, что я видел, у меня было ощущение, что мы едем с непредсказуемым зверем, который был тем более опасным оттого, что казался таким безобидным.

Ехать пришлось недалеко – вскоре на индикаторе сигнала появились долгожданные столбики. Мы с Рэйчел вышли из машины – я не хотел говорить с Ланди при Эдгаре. Хоть было поздно, но инспектор ответил. Голос был усталым, и он вздохнул, когда я, не касаясь деталей, объяснил, что произошло.

– Господи! Что, все так плохо?

Я покосился на привалившуюся к «Лендроверу» Рэйчел. Она, потупившись, смотрела в землю и казалась маленькой и потерянной. Ветер трепал ее волосы.

– Плохо.

Ланди велел мне возвращаться обратно и ждать у дома их приезда. В эти минуты ожидания прибытия полицейских мне показалось самым естественным обнять мою спутницу. Она прижалась ко мне, и мы стояли вместе, пока не показалась первая машина. Ланди приехал через полчаса. К этому времени дом успели огородить хлопающими на ветру лентами. Инспектор спросил, в порядке ли мы с Рэйчел, перебросился несколькими словами с членами команды и скрылся внутри.

Вскоре нас с Рэйчел разлучили. Никто не ждал, чтобы я уехал, хотя и веских причин, чтобы мне остаться, не было. Что бы ни случилось в доме, судебный антрополог ничем помочь не мог. Вскоре после Ланди появился в своем синем комбинезоне Фреарс. По опухшему бледному лицу было видно, что он недавно проснулся. Проходя мимо и натягивая перчатки, патологоанатом коротко мне улыбнулся.

– Все никак не отпускают дела, Хантер?

Я глядел, как он тоже скрылся в доме. Прошло минут двадцать, прежде чем в дверях показался Ланди, его дородная фигура легко узнавалась даже в капюшоне и маске. Он задержался переговорить с организатором работ на месте преступления, а я вылез из машины, встал и стал ждать.

– Вы были правы, – сказал он, подходя и не теряя времени на приветствия. – Ее, похоже, задушили. – Его лицо раскраснелось от прилива крови, на месте завязок от маски остались глубокие борозды.

Я тоже так решил, судя по синюшному лицу и налитым кровью глазам.

– Когда она умерла?

– Фреарс считает, межде девятью и двенадцатью часами.

Это значило, что ее убили сегодня днем. Пока я дергался, приглашать, не приглашать на ужин Рэйчел, Эдгар лишал жизни дочь Кокера.

Ланди расстегнул на комбинезоне молнию и поискал платок. Громко высморкался и продолжал:

– Есть и другие повреждения. Синяк у правого виска, еще несколько на теле. Получены, возможно, при аварии, а не здесь.

Я кивнул: когда машина летела с дороги, Стейси могла удариться головой о дверцу.

– Фреарс считает, что ее изнасиловали?

Огромные плечи поднялись и опустились.

– Указывающих на это определенных травм нет, но до вскрытия ничего конкретного сказать невозможно. Ради ее родных и ее самой будем надеяться, что нет. Но намерение было, иначе она не лежала бы раздетой. – Ланди снова вздохнул и покачал головой. – Расскажите мне снова, что произошло.

Я перечислил события: встречу с Эдгаром и как он нервничал, описал его реакцию на вопросы Рэйчел. Инспектор слушал, не перебивая, пока я не кончил.

– Если Стейси, выскочив из-за поворота, увидела перед радиатором Холлоуэя, это объясняет, почему она слетела с дороги. А если он увидел автомобильные фары в воде, следовательно, находился поблизости. Долго они гореть не могли.

– Холлоуэя?

– Это его фамилия. Эдгар Холлоуэй. – Ланди посмотрел на освещенный дом. – Перед нами возникает новый клубок проблем.

– Из-за его дочери?

Брови инспектора поползли вверх.

– Откуда вы узнали?

Я объяснил, что об исчезновении маленькой дочери Эдгара мне рассказала Рэйчел. Ланди потер скулу тыльной стороной ладони.

– Сколько же лет прошло? Двадцать с чем-то. Дело Роувэн Холлоуэй было одним из первых, с которым я работал, когда приехал сюда. Наделало много шума. Девятилетняя девочка утром ушла на школьный праздник и не вернулась домой. Мы так и не узнали, что с ней случилось. Хотя…

– Хотя?..

Он устало улыбнулся.