Мертвые не разговаривают (СИ)

В голове что‑то щелкнуло, мир сжался с громким хлопком. Андрей инстинктивно вытянул перед собой руки, вцепился в металлические трубы–стойки, поддерживающие козырек над подъездом. По инерции человека развернуло, пальцы не расцепились лишь чудом.

Нечто материализовалось за спиной. Обдало мертвенным холодом и коснулось шеи. В горле вмиг будто сталагмит вырос. Андрей раскрыл рот, но смог издать лишь нечленораздельные булькающие звуки. Он рванулся прочь от пепельной твари, головой вперед влетел в полузакрытую дверь. Сила удара оказалась столь велика, что проржавевшие петли не выдержали и вылетели. Дверь опрокинулась. С грохотом и скрежетом Андрей влетел в темное помещение, заскользил на двери по полу.

Не в состоянии повернуть шею, он, как мог быстро, вскочил на ноги, развернулся. Тварь застыла в шаге от дверного проема. Она переминалась с ноги на ногу, рваными всполохами перемещалась возле подъезда, но не переступала границы, отделяющей улицу от внутренних помещений детского дома.

Держась обеими руками за горло, Андрей начал пятиться. Холод постепенно спадал, сталагмит таял. Но до окончательной свободы еще очень далеко.

«Он не может войти…» – снова и снова билось в голове – не то надежда, не то мантра.

Андрей боялся поверить в такую удачу. Снаружи раздались звуки металлических ударов и разлетающегося каменного крошева. Тварь, похоже, сама не понимала, что происходит. Она металась и обрушивала на стены детского дома топор. Раз за разом. Удары сыпались почти непрерывно.

Устоят ли стены? А если нет, сможет ли тварь просочиться в прорубленное отверстие? Или вход внутрь здания ей заказан напрочь?

Как бы то ни было, но ответ придет сам собой. Не стоит ожидать его здесь.

Бросив еще один взгляд на дверь, Андрей двинулся вглубь детского дома. Мысль о том, что ему как‑то придется возвращаться, он отмел, решив сосредоточиться на первоочередной задаче – поиске призраков детей.

В здании было темно. Под ногами что‑то похрустывало. Пахло пылью. Прошло несколько минут, прежде чем глаза привыкли к густому полумраку, стали различимы очертания окружающей обстановки. Андрей оказался в небольшом холле, по левую руку которого размещалась раздевалка с несколькими рядами вешалок, сейчас пустующих. По правую руку виднелись большие двойные двери и тут же – лестница на второй этаж. Впереди темнела дыра, за которой могло находиться все что угодно.

Андрей с трудом сглотнул. Ощущение, будто глотаешь вязкую жидкость, переполненную осколками стекла.

И куда идти? Где искать?

— Есть кто дома? — прохрипел он. Голос вполне соответствовал дому – такой же пыльный и скрипучий. — Я хочу поговорить.

Ответом ему был лишь доносящийся снаружи грохот топора о кирпичную стену.

Андрей шагнул к большим дверям, решив, что за ними должно располагаться нечто вроде приемной или директорской, а там уж наверняка имеются окна.

Гладкая дверная ручка легко повернулась, дверь, тихо скрипнув, подалась внутрь. Окна здесь действительно были. Большие, с тяжелыми шторами, сейчас раззанавешенными. Столовая. Человек на тридцать, вряд ли больше. Три стола с лавками. На столах в беспорядке лежат и стоят миски и кружки. Опрокинутая тележка с разбросанными по полу подносами, вилками и ложками. На всем толстый слой пыли. У дальней от входа стены – место раздачи, отгороженное от основного зала плетеной деревянной изгородью. И тут же еще один стол, на котором подносы и посуда нагромождены в полном беспорядке.

Андрей прошел по залу. Шаги гулко отдавались под потолком. Затем осмотрел раздачу, зашел на кухню. Отсюда работники будто ушли, оставив готовку в полном разгаре. На плитах стояли огромные кастрюли – некоторые открыты, другие плотно закрыты. В духовках замерли противни. Сковороды, мелкая металлическая тара, ножи и ложки на столах. И на всем след недоготовленной еды. Если в кастрюлях и на столах остались лишь смутные разводы и неясные комья, зачастую покрытые плесенью, то на противнях сухими надгробиями чернели выгоревшие останки выпечки.

Андрей взял с одного из столов нож, повертел его в руках. Лезвие острое. Взять с собой? Вдруг пригодится?

Неожиданно со стороны холла донесся приглушенный шум. Андрей бегом выбежал с кухни в зал. Неужели пепельная тварь уже прорвалась внутрь?! Сердце пустилось в дикий пляс. Шум повторился. Шаги? Быстрые, но легкие. Вряд ли тот двухметровый красавец с дырками вместо глаз.

— Я пришел с миром, — Андрей поморщился от глупости собственной фразы. — Давайте поговорим.

Не покидая столовой, он попытался осмотреть холл. Ничего не вышло. Темнота висела сплошной стеной. Андрей внутренне сплюнул. Ступать за порог совсем не хотелось. Он даже не успеет сообразить, если что‑то произойдет, — просто не увидит. А выходить все равно надо.

Он ощутил, как взмокли ладони. Пальцы неосознанно сжимали рукоять ножа. Все сильнее и сильнее. Бесполезная железяка! И все же бросить ее не хватает не то мужества, не то ума.