Мертвый город

У передней двери Сэмми настиг свою добычу, когда Мэйсон схватил поворачивающуюся ручку засова. Сэмми схватил его за ремень и попытался оттащить назад, сбив с ног. Но Сэмми был ростом пять футов и десять дюймов с весом 130 фунтов, а Мэйсон был ростом шесть футов и два дюйма с весом 200 фунтов, и даже самая отчаянная попытка непреклонного радио-бизнесмена не могла компенсировать преимущество в весе ведущего ток-шоу. С Сэмми, пытающимся взобраться ему на спину, Мэйсон распахнул дверь и выпрыгнул в снежную ночь.

Сколько Сэмми себя помнил, он мечтал превратиться в мультимиллионера, получающего доход от радио. Он никогда не хотел стать ковбоем на родео, но небольшой опыт в этом направлении мог помочь сейчас, когда он пытался использовать его весь на широкой спине болтуна, как ковбой верхом на быке. Мэйсон фыркал в ярости и панике, дергая своими большими плечами, сильно поднимая и изгибая их.

В свете фонарей автостоянки, со своей постоянно наклоняющейся и крутящейся перспективы, Сэмми мельком увидел большой белый автофургон с темно-синей кабиной. Он увидел, очевидно, мертвого мужчину, в неуклюжей позе лежавшего на припорошенном снегом тротуаре, который был, возможно, не настоящим человеком, а репликантом, как копия Уоррена Снайдера с брюшной полостью, полной чего-то похожего на органы рыбы в соусе альфредо[33]. Он увидел Девкалиона, поднимающего другого мужчину с земли над головой, что казалось невозможным трюком, чем-то таким, на что даже великий Бастер Стилхаммер, рестлер-суперзвезда, не осмелится претендовать, даже на очень хорошо отрепетированном постановочном представлении. Но затем Сэмми ненадолго потерял великана из поля зрения, и когда он снова его увидел, татуированное чудо бросало второго репликанта на крышку радиатора грузовика, однозначно раздробив созданию позвоночник.

Рубашка Мэйсона разорвалась. Сэмми слетел со своего скакуна, приземлившись лицом вниз, проскользил по снегу, затормозил обо что-то грузное и обнаружил, что находится лицом к лицу с одним из мертвых репликантов.

Из ноздрей одного из существ испарялся ядовито-голубой газ, который попал в рот Сэмми.

Сплевывая с отвращением, откатываясь от дьявольского создания и становясь на колени, Сэмми первый раз в жизни засомневался, что его мама и папа поступили мудро, мигрировав из Нью-Дели. Возможно, новая Америка была слишком дикой, чтобы каждый мог оседлать ее, не просто разъяренная страна-бык, а сумасшедшая страна-бык, вся — копыта, рога и взбрыкивающие мышцы.

Сомнения Сэмми продолжались только лишь до тех пор, пока он не встал на ноги. Мэйсон забирался за руль своей «Тойоты Секвойя», которая стояла последней в ряду припаркованных автомобилей, и Сэмми оставался единственной альтернативой голоса в прямом эфире, который должен предупредить Рэйнбоу Фоллс и округ в целом о вторжении (или чем бы оно ни было) жителей Степфорда[34] (или чем бы они не были). Еще час бедный Берт Когборн, возможно, ничего не сможет сказать, кроме «Эээ…», и хотя Ральф Неттлз был хорошим человеком, крепким мужиком, он был далек от красноречивого оратора. Сэмми говорил не как чокнутый, или как снарк[35], или как горностай, но голос у него не был поставленным. Он не был талантом радиовещания, он был управленцем радиовещания. Он и наполовину не был столь же убедительным, как Мэйсон. Внезапно личная американская мечта Сэмми снова заставила его действовать.

Не только для жителей Рэйнбоу Фоллс (которых, очевидно, убивали), и не только для будущего человечества (баланс которого может покачнуться), но также для Объединения Чакраберти (которое еще не было зарегистрировано, но которое однажды будет контролировать АМ-диапазон), Сэмми отправился нетвердой походкой к «Секвойе». Он намеревался вытащить Мэйсона Моррелла из внедорожника, потерять сознание от побоев в попытке сделать это.

К счастью, Девкалион добрался до «Секвойи» не только первым, но и вовремя. Двери внедорожника были закрыты, но до того, как Мэйсон смог завести двигатель, великан запустил обе большие руки под боковую часть автомобиля, схватился за раму и с усилием, которое дал ему рев противостояния или ярости, или и того, и другого, он оторвал пассажирскую сторону от земли. Девкалион тянул вверх снова и снова, и перевернул «Секвойю» на крышу.

Глава 17

У части руки на полу в фойе дома шефа Рафаэля Джармилло были большой палец, указательный, соединительная ткань, которая называлась анатомической табакеркой, а также мускулистый тенар[36]. Кончики большого и указательного пальцев были сжаты вместе, как будто в знаке «ОК».

У Фроста не было возможности узнать, выставил ли кто-то пальцы таким образом намеренно или смертельный жест получился случайно. В любом случае, его это не позабавило.

Большинству полицейских, когда они вступали в правоохранительные органы, недоставало острого чувства черного юмора, но они быстро развили его как психологический защитный механизм. И все-таки Фрост сомневался, что что-то, встреченное в этом доме, позабавит темную сторону его чувства юмора.