Мертвый город

Когда он перевернул ухо в руке, то увидел, что оно подтверждало нечто худшее, чем неэффективность. На сгибах и уходящем вниз искривлении наружного слухового канала были человеческие зубы, не лежащие, а встроенные, выросшие из уха. Эта раковина из плоти и хрящей не была куском какого-либо из четырех пациентов; она могла быть только созданным объектом, произведенным Строителем во время сбора, переработки и затем… выплюнута. Скорее всего, зубастое ухо было создано неосознанно, прямо как человеческие мочевые пути не думают о создании камня в почке до того, как он там производится. Это было подтверждением того, что Строитель работал неправильно.

Единственным грехом была неэффективность, и максимальной неэффективностью была неисправная работа. Для сравнения, сильное желание Джона быть Строителем и поедать множество людей казалось несущественным. В конце концов, его жажда никогда не сможет быть исполненной. Он был тем, кто он есть, и не мог быть ничем другим. Поэтому он не мог работать неисправно, осознавая свою жажду. Но этот Строитель был серьезно неисправен, так как создал это ужасное ухо и выплюнул его вместо того, чтобы использовать ткань для заданной ему работы.

Джон почувствовал себя лучше.

Возможно, он должен сообщить об этом нарушающем правила Строителе. Но не было правила, которое требовало бы от него поступать так, скорее всего, потому что Виктор не верил в то, что Строители могут работать неисправно.

За все время развития только Члены Коммуны время от времени сбивались с пути, приобретая навязчивые идеи. И даже это решалось определением потенциальных помешанных и устранением их до того, как они покинут Улей.

Если Джон сообщит о Строителе, медсестру Ньюбери также попросят предоставить отчет. Тогда она сможет написать о восторженной реакции Джона на работу Строителя, после чего его попросят объяснить свое поведение.

Он переворачивал и переворачивал ухо в своей руке. Провел большим пальцем по поверхности зубов внутри этой бескостной ракушки.

Решил, что ему лучше не сообщать о Строителе.

Перед тем как перейти к месту своего следующего задания, он откусил мочку уха и пережевал ее. Интересный вкус.

Глава 22

На автостоянке KBOW, после того как Сэмми Чакраберти вытащил Мэйсона из перевернутой «Секвойи», и когда они с Бертом вернулись на станцию, Девкалион спросил Ральфа Неттлза, какой из других автомобилей принадлежит ему.

Все еще взволнованный магическим исчезновением татуированного великана из инженерского гнезда, который, кстати, без особых усилий перевернул внедорожник «Тойоту» Мэйсона, Ральф помедлил, перед тем как указать на трехлетний черный «Кадиллак Эскаладе».

— Мы отправимся к тебе домой и возьмем оружие и боеприпасы, о которых ты говорил, — сказал Девкалион. — Дай мне ключи.

Доставая ключи, Ральф помедлил с их передачей.

— Эй, ну, это моя машина, так что я должен вести.

— Ты не можешь вести так, как я, — сказал великан. — Ты видел, как я сделал шаг из твоей комнаты прямо на автомобильную стоянку? Мне не потребовалось пройти этот путь, не потребовалось использовать двери. Я могу вести машину так же. Я понимаю структуру действительности, истины квантовой механики, которые не понимают даже физики.

— Молодец, — сказал Ральф. — Но я люблю эту «Эскалейд». Это моя большеколесная малышка.

Девкалион взял ключи из его руки. Вспомнив, как великан убил четверых тех существ, что назывались репликантами, Ральф решил избежать ссоры.

Шел сильный снег, затмевая все, как помехи при паршивом телевизионном приеме. На самом деле Ральф почувствовал себя почти так, как если бы шагнул из реальности в какую-то фэнтезийную телепередачу, в которой все законы природы, которые он хорошо знал как инженер, были законами, которые Девкалион — и, возможно, другие — могли безнаказанно нарушать. Он любил стабильность, непрерывность, вещи, верные во все времена и в любом месте, но полагал, что лучше ему примериться к турбулентности.

Он сел на пассажирское сидение «Эскаладе», а Девкалион устроился за рулем. Ральф был немаленького роста, но чувствовал себя как ребенок рядом с водителем, голова которого касалась потолка внедорожника.

Заводя двигатель, Девкалион сказал:

— Место, где ты живешь — это дом или квартира?

— Дом, — Ральф сказал ему адрес.

Девкалион сказал:

— Да, я знаю, где это. Ранее я запомнил карту города с точностью до секунд по широте и долготе.

— Выглядит так, как будто это обычное дело, — сказал Ральф.

Через глаза великана прошел свет, и Ральф решил от них отвернуться.

Девкалион снял ручной тормоз, тронул «Кадилак» и спросил:

— Ты живешь один?

— Моя жена умерла восемь лет назад. Она была совершенством. Я не такой дурак, чтобы думать, что это может случиться дважды.

Девкалион начал широкий U-образный поворот по автостоянке.

— Никогда не знаешь. Чудеса случаются.