Мертвый кролик, живой кролик

– Развеселила меня вот какая мысль, – с нескрываемым злорадством сказал Сергей, после потрескивающих ушей решивший, что можно не щадить Макара. – Я подумал, что Ратманская послана мне небесами, чтобы сбивать с тебя гонор. Даже не знаю, чему я обрадуюсь больше: если она найдется или если она не найдется.

– Ромео лично Тибальта проучит за гонор и за спесь… – пробормотал Илюшин. – А если не здание, а машина? Мы предполагали, что Ратманская зашла в подъезд. Может, она просто поменяла средство передвижения? А затем что-то пошло не так. Допустим, убил любовник в ссоре. Нет, вряд ли…

– Почему вряд ли? – Версия показалась Сергею убедительной.

– Потому что даже одного Рутберга, деликатного и неназойливого, для Нины было много. Жаль, я сразу не сообразил, что Новохватов лжет, на ходу сочиняя какого-то развязного парнишку, с которым Нина якобы обнималась и хохотала на всю улицу. За десять лет она не завела ни одной подруги. За пять лет встреч с бойфрендом не перевела отношения на более близкую ступень. Нина – человек дистанции.

– Может, она просто не любит пиликанье на скрипке!

– Кстати, я говорил тебе, что при встрече Рутберг зазвал меня в туалет, чтобы снять там парик?

– Парик? – недоверчиво переспросил Сергей. – В сортире? Что это значит? Новые московские перформансы?

Макар засмеялся.

– Нет, серьезно, – не мог успокоиться Бабкин. – Зачем он это сделал? Для чего ты вообще потащился с ним в туалет? Тебя однажды побьют, ей-богу!

– Мне было любопытно.

– А если бы он не парик снял, а штаны?

– Это был единственный для него способ продемонстрировать полное доверие, – сказал Макар. – Я не про штаны.

– Все, не хочу развивать эту тему! Пусть демонстрирует тебе что хочет.

– Рутберг в исчезновении своей подруги никак не заинтересован, – вслух подумал Илюшин. – К тому же в понедельник он еще был в Австрии. Вопрос в том, почему при нем Нина никогда не надевала кулон… Загадочная вещь этот серебряный локет. Не могу встроить его ни в одну картину.

Позвонил Гришковец с докладом о результатах слежки за Юрием Забелиным. После конфуза с «Синей вербой» Ратманский перераспределил иерархию. Гришковец поступил в полное подчинение к Илюшину и обязан был следовать его распоряжениям. Макар с облегчением сгрузил на начальника службы безопасности самую нудную, скучную работу.

Ничего нового Гришковец не сообщил. Юрий Забелин перемещался между работой и домом. Люди Гришковца пытались отыскать место, где он мог бы прятать тело жены, но Забелину принадлежали только две квартиры на соседних этажах, одна из них в равных долях с матерью, и дача в Красных Холмах. Туда снова съездили, проверили комнаты и подвал. Нины там, конечно, не оказалось.

– Это было бы слишком просто, – пробормотал Сергей.

– Что именно?

– Если бы он отвез жену в Холмы. Кстати, в каких отношениях Юрий находится с с Ниной по закону? Она была признана умершей через пять лет после исчезновения, брак автоматически прекратился. – Сергей поднял палец, осененный новой идеей. – А ведь, пожалуй, после ее реальной смерти он может претендовать на половину ее имущества. Это чертова прорва денег.

– Сомнительная юридическая конструкция.

– Все равно надо проверить…

– Проверяй. Слушай, а что с алиби Шурыгиной?

Бабкин ошарашенно уставился на Макара.

– Я тебе час назад об этом рассказал! Ты чем меня слушал?

Пока Илюшин общался с Гришковцом, Бабкин встретился с начальницей Веры Шурыгиной, благо для этого потребовалось всего лишь подняться на второй этаж. Та подтвердила, что Вера в течение всего дня находилась на выездах. Освободилась только вечером, в половине десятого.

Начальница, сухопарая жердь с косоглазием, постоянно отвлекалась на телефонные звонки. В коротких перерывах между ее разговорами Бабкин донес, что ему требуется узнать. Поняв, в чем подозревают Веру, жердь оскорбилась: «Да вы что! Чтобы Шурыгина не вышла по заявке? Быть такого не может. Мы ею все дыры затыкаем, она у нас безотказная. Я все боюсь, что она замуж выйдет и бросит нас – где мы вторую такую найдем?»

Бабкин выяснил, что система контроля за сотрудниками устроена несложно. «Всем, кто работает на выездах, выдаются смартфоны с приложением, – объяснила жердь. – В квартирах установлены экраны с динамическим кьюар-кодом. Он генерирует меняющуюся дату, время и цифровую подпись. Нужно поднести смартфон к экрану. Данные считываются и автоматически отправляются в общую базу. Выходя, сотрудник снова подносит телефон к считывателю».

Пока она отвечала на очередной телефонный звонок, Сергей обмозговал эту систему и обнаружил в ней слабое звено. «Если медсестра передаст свой смартфон третьему лицу…» – начал он. Жердь замахала на него руками, и Бабкин замолчал. «Вы меня перебили, я не договорила, – строго сказала она, хотя ее никто не перебивал. – На экране – камера. Сначала фото, затем – отчет о времени посещения. Извините, уж не знаю, под кого вы копаете, но у нас безукоризненный отбор сотрудников!»