Мертвый лес

А поскольку слов ему показалось недостаточно, Герберт громко и смачно сплюнул себе под ноги.

К ним уже начали подтягиваться другие активисты, а вместе с ними и доктор Салазар. Вид у всех был озадаченный и хмурый, парни, хоть и выглядели хлюпиками, подтянулись, чтобы казаться и выше, и шире в плечах. Конечно, Герберт все равно выглядел крепче любого из них — случись драка, ни у парней, ни у Салазара не было бы шансов. Только Герберт стоял тут в одиночку, а против него выстроилось восемь человек. Герберт, конечно, был дураком, но не идиотом, чтобы идти против толпы, даже такой маленькой.

— Всё, — выдохнул он. — Нет времени у меня с вами лясы точить. У меня настоящие дела есть. Ты!

Он указал пальцем на Кати, и, пусть до нее не дотронулся, она вся дернулась, как от электрического разряда.

— Живо в машину. Потом поговорим. Здесь, как я погляжу, слишком много советчиков. Проклятье! Ведь знал, что когда-нибудь ты подложишь свинью!

— Никуда она с вами не поедет, — резко сказала Джулия. Лицо ее потемнело. — С чего это вы ей указываете?

Но этим Герберта было не прошибить. Он скорее бы съел собственную шапку, чем позволил себе отступить перед какой-то девицей. Разумеется, на Кати ему было плевать. Все, что его беспокоило, — это то, что ее участие в акции могло обернуться проблемами на работе. А пойти на такое Герберт никак не мог — в конце концов, он ведь должен выплачивать кредит за машину.

— Я ей указываю? Ха! Хочу и указываю. До тех пор, пока она живет в моем доме, ест еду и одевается в шмотки, купленные на мои деньги, — я устанавливаю правила!

У Кати аж глаза на лоб полезли — такой подлости она не ожидала. А что хуже всего, возразить ей было нечем. Квартира, в которой они жили, и в самом деле принадлежала Герберту, и по большому счету они жили у него на птичьих правах. Ее мать ему не жена; несмотря на общего ребенка, они не расписались. Так что в любой момент он мог выставить их за дверь, и никто бы его не остановил — козырь, который ей нечем крыть.

— Так что, барышня, ты поедешь со мной! — выкрикнул Герберт. Горячие капли слюны обожгли Кати лицо. Она подняла руки, защищаясь. — И нечего мне тут! Марш в машину… И пошевеливайся!

Он распахнул заднюю дверцу, и Кати, к своему ужасу, сделала шаг вперед.

— Эй! Ты вовсе не обязана с ним ехать, — сказала Джулия, удержав ее за плечо. — Он не может тебя заставить. А если попытается, мы вызовем полицию.

При упоминании полиции глаз Герберта дернулся.

— Полицию? Конечно вызывайте. Посмотрим, что они скажут. Что-то я сомневаюсь, что у вас тут законная акция.

Он мерзко хихикнул. Джулия на долю секунды растерялась — и не мудрено, с учетом того, какие сложные у нее отношения с законом. Но и этого Герберту оказалось достаточно. С удвоенной силой он пошел в атаку.

— Если не ошибаюсь, — процедил он, — для всяких таких акций нужно разрешение городской администрации. Есть у вас такое разрешение? Хотел бы я на него взглянуть.

— Никакого разрешения не нужно, — ответила Джулия, но в ее голосе прозвучало сомнение. — Мы не на территории города, так что…

— Это ты полиции будешь объяснять, дорогуша.

— Я поеду, — тихо сказала Кати.

— Что? Не дури, этот…

— Я поеду с ним, — повторила Кати громче. — Прости, но… Так будет лучше для всех.

Герберт победно ухмыльнулся.

— Чего? Совсем, что ли? Для кого это лучше? — завелась Джулия, но, встретившись взглядом с Кати, прикусила язык. Сложно сказать, что именно она прочитала в ее глазах, но ее зрачки расширились.

— Так надо, — сказала Кати, убирая руку Джулии со своего плеча. — Поверь мне.

— Погодите. — Доктор Салазар наконец вспомнил, что и у него есть язык. — Что здесь происходит? Я, конечно, не…

— Не сейчас, — перебила его Джулия. — Я тебе объясню, но потом. Она знает, что делает.

— Но…

Джулия сжала его руку и отрицательно покачала головой. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, как будто вели напряженный телепатический спор, и в конце концов Салазар сдался и отступил.

Кати шагнула к машине, чувствуя себя так, словно без хлыста и револьвера входит в клетку с голодным тигром. В подтверждение ее мыслям Герберт оскалился, продемонстрировав крупные желтые зубы. Ему не помешало бы посетить стоматолога, но очевидно же, что «сейчас он не мог себе позволить такие траты». Все происходящее в какой-то момент стало напоминать причудливый спектакль, и Кати совсем не нравилась отведенная ей роль. Но ничего поделать она не могла.

Она обернулась к лесу и нисколько не удивилась, когда увидела, что из зарослей борщевика на нее глядит Вереск. На лице таинственной девочки не было ни капли сочувствия, лишь любопытство. Но она здесь, и это главное.

Кати нашарила под одеждой каменный наконечник стрелы — дурацкий талисман, который не принес ей удачи. Столько времени прошло, а проклятый камень так и не заговорил, и ждать больше у нее не осталось сил. Кати сжала наконечник в кулаке и сорвала с шеи.

— Ну? Долго тебя ждать? — услышала она сквозь гул в ушах. — Я, между прочим, опаздываю.