Мертвый лес

– А что тогда? – напрягся Янис.

Кати задумалась, вспоминая, что она читала про рынки гоблинов в разных их вариациях, начиная с исчезающих волшебных лавок и заканчивая загадочными странствующими торговцами. Сюжет-то расхожий, в какие бы одежды он ни рядился. По большому счету, все это истории о том, как люди за бесценок отдавали самое дорогое.

– Души? – осторожно предположила она.

Янис смерил ее недоверчивым взглядом.

– Другое время, другое место, – сказала Кати. – Это раньше можно было соблазнять людей горшочком с золотом или экзотическими фруктами. Сейчас эффективнее делать это с помощью пиццы и гамбургеров. Тут, наверное, как с наркотиками – главное, поймать на крючок. А крючки у них острые и крепкие. Мне до сих пор кажется, что пицца, которую мы ели, самая вкусная пицца, которую я пробовала в жизни.

– Мне тоже так кажется, – сказал Янис, глядя в сторону.

Кати промолчала, не зная, что ответить. Так они и сидели в странном молчании, прерываемом разве что далекими гудками машин.

Темнело быстро. Наступающая ночь не церемонилась, обошлась даже без заката. Да и откуда ему взяться, если небо затянуто облаками? Темнота сгустилась за считаные минуты. Кати не успела отследить момент перехода – только что был сумрачный день, и вот уже зажглись фонари, расплескав круги маслянистого желтого света. Дождь под ними заискрился и засверкал, будто с неба падала волшебная золотая пыльца, заблестели влажные ветви деревьев, и даже мокрая ворона на мгновение превратилась в чудесную сверкающую птицу.

– Пора? – спросил Янис, и голос его дрогнул.

– Пора.

Они одновременно встали со скамейки и с опаской двинулись к кучке отбросов. Но не тут-то было. Оказалось, что они не одни ждали перемены. С оглушительным «Карр!» ворона сорвалась с ветки и пролетела так низко над головами, что Кати пригнулась и подняла руки, защищаясь. Мелькнула мысль, что ворона сейчас вцепится когтями ей в лицо или же ударит клювом, метя в глаз. Но птица, заложив крутой вираж, устремилась к валяющемуся на дорожке контейнеру. Опустилась и что-то схватила с земли – Кати не успела разглядеть, что именно, кусок пирожного или крысиный хвостик.

– Кыш! – воскликнула Кати, останавливаясь. – Кыш! Пошла прочь!

Она замахала руками, но на ворону это не произвело впечатления. Птица глянула на нее одним глазом и тут же отвернулась. Городские вороны ни в грош не ставят людей, они давно научились различать, кто действительно представляет опасность, а кто может только размахивать руками. Ворона в один присест проглотила свою добычу и схватила еще один кусок. Но теперь Кати точно видела, что это половина эклера – даже в птичьем клюве он выглядел на удивление соблазнительно.

– Эй! Куда? – Она бросилась к птице, но та, взмахнув крыльями, сорвалась с места. Кати же, запнувшись о пустой контейнер, поскользнулась и чуть не полетела носом в мокрый песок. Янис успел подхватить ее под руку.

– Ты видела? Видела? – выдохнул он. Кати не поняла, чего же в его голосе больше – удивления или страха. Впрочем, не время ломать над этим голову.

– Она ворует улики! – выкрикнула она. – Быстрее! Бежим за ней!

И, не дожидаясь Яниса, она кинулась вслед за улетающей вороной. Жизнь, однако, повернулась интересной стороной.

Вороньим курсом

Разумеется, это была глупая идея. Ну, где это видано, чтобы человек мог догнать летящую птицу? Даже ворону, не самого быстрого летуна. Однако эта птица никуда не торопилась, летела на расстоянии не больше двадцати шагов впереди Кати и на высоте человеческого роста. Ей ничего не стоило оторваться от преследователей. Она могла свернуть в сторону, улететь на крышу соседнего здания или на высокое дерево. Всего один сильный взмах крыльев, и она окончательно растворится в вечерней темноте. Но ничего подобного. Ворона старательно держала дистанцию, однако ни на секунду не пропадала из вида. Как будто издевалась над ними, мол, попробуйте догоните.

Пока Кати бежала за птицей, ей на ум пришло известное выражение – «вороньим курсом», что значит «напрямик». И это был первый раз, когда это выражение соответствовало действительности. Все прочие вороны, которых она когда-либо наблюдала, никогда не летали прямо – кружились, метались, танцевали друг с другом. У этой же птицы в голове будто был встроен компас, позволяющий двигаться ей исключительно в одном направлении.

– Она нас куда-то ведет, – выкрикнула Кати на бегу.

– Что? – Янис, похоже, с трудом понимал, что происходит.

– Она нас ведет, – махнула рукой Кати. – Или заманивает…

– Что? Куда?

– Не знаю, но…

Аллея внезапно закончилась, и они выскочили на тротуар перед проезжей частью, в стороне от светофоров и пешеходного перехода. Кати резко остановилась и схватила Яниса за рукав – за мгновение до того, как перед ними пронеслась машина, окатив водой из лужи. Не самые приятные ощущения, но холодный душ привел Яниса в чувство.

– Черт! – вскрикнул он, отпрыгивая от поребрика. – Вот гад!