Мертвый ноль

– Когда Нена Босоногий чуть не погиб, за дело наконец-то решил взяться Ерги Отшельник. По рассказам, он был удивительным человеком даже на фоне всей остальной компании. Не столько магом, сколько живым воплощением магии. И характер, судя по отзывам, имел соответствующий, то есть совершенно невыносимый. Я-то с ним не знаком: Ерги Отшельник не то умер, не то просто бесследно пропал совсем молодым – по меркам Древних, конечно, – в те давние времена, куда мне нет хода. И вообще никому. Древние сами никогда не возвращаются в прошлое до момента строительства первого Моста Времени и другим не позволяют туда забредать, даже возвели что-то вроде непреодолимой стены, чтобы не создавать опасных парадоксов. Впрочем, это сейчас неважно, просто объясняю, почему не встречался с Ерги Отшельником и вынужден рассказывать о нем с чужих слов.

– Про стену и возможные парадоксы с Мостом Времени совершенно удивительная информация, – сказал Шурф. – Наверное, самое невероятное из всего, что я слышал. Как жаль, что рассказать больше вы явно не намерены. И никаких упоминаний об этом даже в самых древнейших рукописях, конечно же, нет.

– Разумеется, нет, – усмехнулся Джуффин. – Древние книжек о своих делах не писали; подозреваю, нарочно, чтобы тебя подразнить. Ну и меня с тобой за компанию. Я обо всем этом, к сожалению, тоже пока ничего толком не знаю. Одна надежда, что однажды у нас с тобой будет – вернее, пару сотен тысячелетий назад была – возможность узнать все из первых рук. Благо жизнь долгая, а Мосты Времени все-таки существуют. И иногда по ним становится возможно пройти.

Шурф молча кивнул.

– А что касается Ерги по прозвищу Отшельник, которое он получил, как легко догадаться, за недостаточно компанейский характер, о нем мне рассказывали самые противоречивые вещи. Даже жил он неведомо где: не то в отдаленной лесной пещере, не то в прекрасном заоблачном замке, не то вовсе на Темной Стороне, которую покидал только когда вспоминал, что в заоблачном замке полы не метены, а в пещеру забралось семейство диких оборотней и уже доедает его уникальную коллекцию мармелада из болотных цветов. Говорят, он был бесконечно добрым человеком, «состоящим из одного сердца», и одновременно, невыносимым типом с тяжелым характером, обожающим поступать всем назло; впрочем, это как раз понятно, о любом из нас, я уверен, то же самое скажут, в зависимости от того, при каких обстоятельствах с нами встречались, и кто в какой роли выступал. Но самое удивительное – отношения Ерги с магией. По рассказам очевидцев, он был человеком, для которого не существует невозможного, как тогда выражались, «двигал Мир взмахом ресниц», но при этом предпочитал делать как можно меньше. В идеале вообще ничего. Но на то и идеал, чтобы к нему никогда не приблизиться: время от времени у Ерги Отшельника начинали чесаться руки, и уж тогда только держись. Все с самого начала надеялись, что он сумеет разобраться с Пожирателями, но его об этом не просили, даже не намекали, чтобы не отбить охоту. Ерги Отшельник был из тех людей, которых накормить досыта можно, только попросив ничего не брать со стола.

– Не человек, совершенство, – невольно улыбнулся я. – Решено, с этого дня он мой идеал. Недостижимый, как и положено идеалу. Из меня-то легко веревки вить…

– Это тебе только кажется, – на удивление слаженным хором ответили все трое.

А принцесса, все это время тихо сидевшая в углу дивана с фирменным девчоночьим выражением лица «говорите, что хотите, я все равно вас не слушаю, и вообще сами все дураки», встрепенулась и одарила меня неприязненным взором. Видимо, по-прежнему пребывала в уверенности, что я здесь главный злодей, которого по какой-то непостижимой причине терпят все эти добрые люди. Но, может, еще опомнятся и все-таки прибьют.