Мертвый сезон. Конец легенды

Отцу удалось в основном выполнить указания Центра по обеспечению безопасности его помощников и ряда людей, оказывающих, причем отнюдь не из материальных соображений, весьма ценную помощь. Были вовремя свернуты несколько подготовленных или уже частично проведенных операций. Правда, не все коллеги и помощники отца по работе признавали наличие серьезной угрозы провала. Некоторые пытались убедить его, что лично у них, мол, все в порядке и посему они могут продолжать работать. Каждый подчеркивал, каких трудов стоило ему проникнуть в страну и надежно осесть там. Особенно упорствовал его радист, который доказывал, что почти никогда не встречался с отцом, ибо они работали почти исключительно с помощью безличной связи и поэтому ему ничего, дескать, не грозит. Пришлось напомнить парню, что приказ Центра обсуждению не подлежит…

В те тревожные дни отец работал, как никогда, напряженно. Вот уж когда ему действительно хотелось плюнуть на всю работу по прикрытию, но этого-то как раз и нельзя было ни в коем случае делать. Английская контрразведка должна была быть уверенной в том, что отец ничего не подозревает. А для этого следовало вести себя так, как будто действительно ничего не произошло. Посему отец продолжал регулярно ходить в свою контору, вести переговоры с клиентами, видеться с друзьями и знакомыми.

Среди последних операций, которые отцу предстояло провести, была назначенная на 7 января 1961 года встреча с Хаутоном. На ней отец должен был сообщить агенту, что уезжает на некоторое время из страны и известит его условным сигналом по почте о следующей встрече.

Свидание с Хаутоном было намечено на улице Ватерлоо-роуд, неподалеку от известного английского театра «Олд Вик». В этом районе мало жилых домов, и во второй половине дня по субботам там буквально нет ни души. По дороге к месту встречи отец, как всегда, тщательно проверился. Слежки не было. Оставив автомашину в нескольких кварталах, он подошел к нужному перекрестку за несколько секунд до назначенного времени. Его часы были выверены по радиосигналу. У разведчиков существует железное правило: никогда не опаздывать и не приходить раньше времени ни на одну минуту.

Свернув за угол, он пошел по Ватерлоо-роуд в южном направлении. Вскоре отец увидел Хаутона и, к своему удивлению, Джи, которую он не ждал. Они переходили дорогу прямо перед ним.

Поздоровавшись, отец сразу же сказал им, что уезжает и известит Хаутона по почте о дате и форме следующей встречи. Когда отец начал прощаться со своими помощниками, Джи сунула ему в руку хозяйственную сумку. В ней, сказала она, все, что отец просил принести Хаутона. В эту секунду послышался скрежет автомобильных тормозов…

СУДЕБНЫЕ ИГРЫ. Леонид Колосов

«В эту секунду послышался скрежет автомобильных тормозов…»

Конон рассказывал мне эпизод своего ареста неоднократно. И всегда волновался, хотя перед ним сидел всего-навсего старый друг со студенческих времен…

Да, это был полицейский автомобиль. Из него выскочили люди в штатском, и один из них надел на руки сэра Гордона Лонсдейла наручники, вырвав у него предварительно хозяйственную сумку с документами, которую принесла на встречу неожиданно пришедшая с Хаутоном Джи… До конца своих дней Конон так и не пришел к окончательному выводу, было ли это случайностью или заранее обдуманным предательством.

…Полицейский автомобиль мчался, не соблюдая никаких правил. Он пересек Вестминстерский мост, пронесся мимо здания парламента и повернул в сторону Скотленд-Ярда. Справа от Лонсдейла сидел полицейский инспектор Фергюссон-Смит и все время держал его руку, видимо, желая проверить пульс.

— Вы что, врач? — спросил его арестованный.

— Нет. Мы везем вас в Скотленд-Ярд, старина, — ответил он.

Впрочем, Фергюссон-Смит оставил руку Лонсдейла в покое. Видимо, он никак не мог понять, почему подопечный ведет себя так спокойно. Привыкнув работать с уголовниками, он, видимо, не понимал, что разведчики в принципе люди из другого теста. Арест или что-либо более скверное может случиться в любой момент и в любом месте.

Поэтому Лонсдейл, отбросив сиюминутные переживания, принялся лихорадочно перебирать в уме все свои действия в эти последние дни, пытаясь просчитать, кого еще могла прихватить контрразведка. В целом он пришел к выводу, что дела в принципе не безнадежные. Его радист уже благополучно покинул страну. Это же удалось сделать и некоторым другим коллегам, на которых арест Лонсдейла мог отразиться самым пагубным образом.