Месяц туманов (антология современной китайской прозы)

— Четвёртый брат! Что ты собираешься делать? — Маленькая сначала не стала делиться своим замыслом, а подождала, пока он подробно расскажет, как всё случилось.

— Невестка, что я могу делать! Или же вернуть долг и разорить семью, или же броситься с моста в реку, — сказал Четвёртый с хмурым видом.

— Ну раз ты такой храбрый, у тебя есть один выход, — твёрдо заявила Сяодир Четвёртому.

— Невестка, я готов на всё, пойду в огонь и воду! — Четвёртый ударил себя кулаком в грудь.

— Так вот! Завтра будет праздник Чертей. Ты за пятнадцать минут до полуночи пойдёшь на пристань Ваньго, дойдёшь до середины моста…

— Зачем? — Четвёртый вздрогнул.

— О чём спрашивать? Сразу бросайся с моста в реку! — Сяодир говорила так спокойно, что даже мой отец вздрогнул. А о состоянии Четвёртого и говорить нечего.

— А что будет после того, как я прыгну? — выпучив глаза, спросил Четвёртый.

— А что будет потом, это уже тебя не касается! — спокойно ответила Маленькая.

— Хороша штучка! — Четвёртый подпрыгнул на стуле и заорал на невестку: — Я попал в такую беду, а ты ещё шутишь надо мной! Честное слово, не будет тебе хорошей смерти! Старший брат, ты что, ослеп?! Какая у тебя хорошая старшая жена, а ты привёл в дом эту ведьму! Горе тебе, старший брат, когда-нибудь ты ещё об этом пожалеешь! А ты, лисица! Даже если я стану загробным духом, я тебя не пощажу! — так, крича и ругаясь, Четвёртый пошёл к выходу.

Сяодир сказала ему вслед:

— Не хочешь меня слушать, тогда я умываю руки!

— Мать моей Четвёртой дочери! — Мой отец всегда так называл Маленькую. — Если ты ничего не можешь придумать, то не надо над ним шутить. Он уже и так в безвыходном положении!

— Кто сказал, что я ничего не могу придумать? Я придумала, но меня никто не хочет слушать! — начала оправдываться Сяодир.

— Ну ладно! И что же ты придумала? — обернулся Четвёртый дядя, который уже стоял на пороге.

— Хватит! Раз ты говоришь, что я ничего не могу придумать, тогда выпутывайся сам! — сказала Маленькая, притворяясь рассерженной, выгнала из комнаты моего отца и просидела одна до вечера.

Вечером Четвёртый не выдержал, снова пошёл к Сяодир в её боковой дворик и жалобно спросил её:

— Невестка, ты и правда что-то придумала?

— Я ведь тебе уже сказала: выход только один — броситься в реку!

— Хорошо, я прыгну! — наконец согласился Четвёртый. — Я понял, чего ты хочешь. Если я умру, то мой долг зачеркнут. Если не умру, то вместе со мной пострадает вся семья!

— Думай как хочешь! — Маленькая не стала его переубеждать. — Ты обязательно должен быть за пятнадцать минут до полуночи на старом железном мосту Ваньго.

— А в другом месте нельзя? — спросил Четвёртый.

— Ну кто будет решать, ты или я?

— Ты! Ты!

— Тогда слушай! И делай, как я тебе скажу. Накануне праздника Чертей, около полуночи, садись на рикшу и езжай прямо к мосту Ваньго. Пока будешь ехать, плачь и громко кричи: «Мне уже не жить! Мне больше не жить!» Когда рикша подъедет к мосту, ты соскочи, сразу беги на мост и бросайся в реку. Только я тебе предупреждаю: у тебя не должно быть никаких колебаний, иначе всё пропало!

— Ну хорошо! Всё равно у меня нет выхода. Боже милосердный, невестка, я полностью полагаюсь на тебя. Если я утону, пусть выловят моё тело, похоронят рядом с могилами моих предков, пусть у гадальщика найдут подходящее место для моей могилы. А если ты считаешь, что я совсем никчёмный, то сделай вид, что ты ничего не знаешь. Пусть мой труп унесёт в море! — сказав это, Четвёртый захлюпал носом, а потом громко зарыдал.

Сяодир выпроводила Четвёртого и с невозмутимым видом снова принялась за шитьё. Но мой отец не мог успокоиться и допытывался:

— Что ты задумала?

Маленькая, опустив голову, молчала, как будто она уже сделала все необходимые приготовления.

Четвёртый сделал так, как велела невестка. Накануне праздника Чертей, около полуночи, он нанял рикшу и всю дорогу кричал: «Мне уже не жить! Я человек конченый!» И громко плакал. Когда показался мост Ваньго, дядя спрыгнул с повозки и, не оглядываясь, ринулся прямо на мост. Рикша изо всех сил мчался за ним:

— Господин, вы не должны искать смерти!

Так с криками они оказались на мосту. Может быть, Четвёртый тогда впрямь хотел расстаться с жизнью! Как потом рассказывал рикша, Четвёртый вёл себя как сумасшедший.

— Господин, одумайтесь! — вдруг, когда дядя перелезал через перила, собираясь броситься в воду, подбежал какой-то старик и схватил его.

— Сволочь! Негодяй! Не смей меня спасать! — похоже, Четвёртый и впрямь хотел умереть, он сопротивлялся и наконец вырвался из рук старика. Бац! Сильный удар кулака по лицу! Без лишних слов одним ударом старик лишил сознания нашего Четвёртого дядю.

— Отнесите этого барчука ко мне домой! — приказал старик своим людям, следовавшим за ним.

Фамилия старика была Хун, он был совершенно седой, с маленькой седой бородкой, с румянцем на щеках. Выглядел очень бодрым и энергичным, держался с большим достоинством.

— Сынок! Что случилось? Из уважения к родителям никак нельзя отказываться от жизни! — сказал старик Четвёртому, когда тот пришёл в себя.