Месяц туманов (антология современной китайской прозы)

— Дядя, хотя вы спасли меня, но я уже не жилец на белом свете. Я человек конченый! — зарыдал Четвёртый.

— Пусть ты и конченый человек, но сегодня ты встретил меня, значит, тебе не удастся умереть! Скажу тебе прямо: раньше я был заядлым игроком, известным во всём Тяньцзине. На моей совести четыре погубленные души. Каждый год в праздник Чертей, в полночь я отправляюсь на железный мост Ваньго спасать самоубийц. Иногда удаётся спасти, а иногда несколько лет подряд никого не спасаю, зря прихожу! Зря так зря! Хоть ноги тренирую. Видно, Бог меня милует, не посылает никого по мою душу! Так знай же, если он пошлёт за мной, нужно, чтобы у меня была замена, а если не будет, то мне конец! Я преступник, на моих руках четыре жизни. Благодаря заслугам моих предков мне уже удалось спасти троих. Сегодня я спас тебя и, значит, искупил свои грехи и теперь смогу уйти в монахи.

Когда старик рассказал всё это нашему дяде, тот понял точный расчёт Сяодир.

— Дедушка Хун, позвольте мне лучше умереть. Вы спасли мою жизнь, но я всё равно не смогу заплатить долг. Через какое-то время я или повешусь, или снова брошусь в реку!

Хотя наш Четвёртый понял, что появилась какая-то надежда, но продолжал притворяться, мороча старику голову.

— Хватит, дорогой, не делай из меня дурака! Явно какой-то умный человек тебе посоветовал так поступить. Так что выкладывай мне всё как на духу!

Наш Четвёртый, видя, что перед ним опытный человек, от которого ничего не скроешь, решил откровенно рассказать всё, как было.

— Дедушка! — Четвёртый теперь уже обращался к нему как почтительный внук, опуская его фамилию и имя. — Случилось всё вот таким образом…

— Меньше пустых слов, давай рассказывай прямо. На какой плотине сошёл на берег? С какого причала была лодка? По какой реке плыли? Какие были повороты? В какой водоворот попала лодка? На какую доску ты вскочил? За какую жердь ухватился? Какие небожители загородили тебе путь? Сколько денег ты проиграл?

Боги! Святые! Какой-то чёрный жаргон. Наш дядя ничего не понимал. Неудивительно, что он проигрался, у него не было даже минимальных знаний, вслепую бросился в воду. Хорошо, что всё обошлось!

Дядя упал на землю, отбил три поклона, поблагодарил Хуна за своё спасение и приступил к рассказу.

— На проспекте за Южными воротами находится старая харчевня «Ихэ». В первом дворе трактир, во втором гостиница, в третьем чайная, там ещё можно послушать сказителей, Сяо Цзючэнь рассказывает роман «Речные заводи»…

— Ну хватит, дальше не рассказывай, — прервал его Хун Цзю. И сам продолжил: — Значит, ты вошёл в четвёртый двор. В восточной стороне там приёмный зал, в западном флигеле — игра в кости, в южном — мацзян, в северном — игра в девятку. В общем, глаза разбегаются. Ну расскажи, в каком зале ты был? Где ты нахлебался воды?

— В зале для игры в девятку, — наш дядя хотел разбогатеть сразу, как говорится, растолстеть с первого глотка. Он любил рисковать!

— На какой карте ты погорел? — спросил Хун Цзю.

— На проклятой десятке.

— Глупости говоришь! На этом можно было сколько-то потерять, но чтобы проиграться в пух и прах? А другой игрок что поставил?

— Две доски и три длинных! Вот и получилась проклятая десятка!

— Говно собачье! — старик плюнул дяде в лицо. — Он тебе поставил такие фишки, и ты не опрокинул стол? Ты не понимаешь самого простого и ещё берёшься за игру?!

Наш Четвёртый дядя виновато молчал, опустив голову. Он понимал, что его наставляет специалист.

— Ну ладно, повезло тебе, парень! Как раз мне нужно было спасти четыре жизни, я уже троих спас, и ты у меня стал последним! На этот раз я тебя выручу, но если ты не раскаешься и не исправишься, то в следующий раз я сам тебя в реку столкну! Слышишь меня?!

— Дедушка, спасите меня! Если я не исправлюсь, то пусть меня считают неблагодарным псом.

Наш Четвёртый дядя дал клятву перед Небом, что он покончит со злом и будет делать добро.

Через полмесяца дядя вернулся домой, радостно вбежал в ворота и громко закричал:

— Старшая невестка!

Моя мать вышла к нему навстречу, но он, даже не взглянув на неё, бросился в боковой дворик. Провёл там много времени и вышел оттуда, хлюпая носом и со слезами на глазах. Только тогда дядя вспомнил, что надо зайти в наши комнаты и поздороваться с моей матерью. Мать, конечно, была расстроена, она не впустила Четвёртого, так он и стоял перед закрытой дверью.

— Значит, я уже не старшая невестка, твоя старшая невестка там, в боковом дворе? — мать явно ревновала.

Конечно, матери хотелось узнать, как дядя избавился от долга. Но вообще-то в этом не было ничего особенного. Просто дед Хун Цзю пошёл с нашим дядей в тот игорный дом и наблюдал за его игрой. Игра шла и шла, и вдруг нашему дяде снова попалась «проклятая десятка». В это время Хун Цзю схватил за руку банкомёта и выхватил карту, которую тот держал в руке. Сразу же в зале началась паника:

— Почтенный! Почтенный! Зачем взяли на себя труд прийти лично, можно было кого-нибудь прислать и договориться. Признаём свою вину! Признаём! — с этими словами они под руки вывели Хун Цзю в заднее помещение.