Месяц туманов (антология современной китайской прозы)

Когда подросла, она полюбила гулять под зонтиком в шелестящий дождь и слушать звук падающих на зонт капель. Под зонтиком рядом с ней было ещё одно лицо. Под нескончаемый шорох дождя оно казалось таким привлекательным.

А что теперь? Почему дождь беспощадно размывает её?

Может быть, кто-то, хотя бы недолго, проводит её в этот безжалостный дождь? Она оглядывается в поисках других прохожих, но на дороге никого нет. Хотя бы корова или собака… Но в такую погоду даже самый резвый щенок предпочитает дремать под боком у матери.

Рядом с ней только деревья. Они безнадёжно умоляют о чём-то, вытянув ветви. По чёрным стволам льётся дождь… Дерево умеет плакать? Разве иногда оно тоже чувствует печаль?

Она бредёт под монотонный шум дождя, будто всю жизнь так ходила в ненастье с промокшим одеялом на спине, по этой дороге… В душе тупое равнодушие. Она вяло подумала — есть ли на свете что-то, способное вызвать в ней хоть какое-нибудь желание? Хоть желание ударить кого-то?

«Ди-ди-и!» За спиной раздался гудок машины. Ей лениво оглядываться. Она отошла в сторону.

Какой-то джип обогнал её и затормозил. Дверь открылась, из машины высунулся мужчина в коричневой кепке и крикнул:

— В машину!

Она оглянулась. Никого. Кажется, обращаются к ней.

Кепка всё ещё натянута до бровей, сигарета так и торчит в углу рта, словно мужчине на всё плевать. В салоне слышно только, как дворники скрипят по лобовому стеклу, вправо-влево, вправо-влево. Дорога перед машиной то и дело прячется в пелене дождя. Костлявые руки держат руль.

В её памяти мелькают все события и люди, с которыми она сталкивалась за тридцать с лишним лет. Эх, её недлинный путь судьбы похож на дорогу за стеклом: то ясен, то нет.

Приехали.

Он выплюнул сигарету. Горящий окурок упал в лужу, с шипением погас и поднял струйку дыма.

— Пожалуйста, выходите, — произнёс он.

Это третья фраза, которую он сказал ей за всё время.

Она молча поднялась и вышла, не поблагодарив и даже не оглянувшись.

Идёт дождь, а она стоит как истукан. Слышит, как хлопнули дверью машины, дали задний ход, и, прибавив газу, машина умчалась прочь, разбрызгивая грязь.

Затем Ян Ин вошла в заброшенный вокзал.

Перевод Ли Чжи

Пэн Цзяньмин ТОТ ЧЕЛОВЕК, ТЕ ГОРЫ, ТОТ ПЁС

Отец сказал сыну:

— В путь! Уже пора.

Ещё было темно, горы, дома, реки, поля скрывал сумрак. Ещё не пробудились птицы, ещё не пропели петухи. Экая рань! А отец заявил сыну:

— Пора!

Отец пристально и внимательно вгляделся в лицо сына и мысленно спросил: «Ну что, не жалеешь? Это не два дня и три ночи надо вставать спозаранку. Это на долгие месяцы и годы!»

На столе стояли две очень старые аккуратно упакованные почтальонские сумки. Отец как следует выстирал и высушил их, перед тем как передать сыну. Ещё он подробно объяснил ему, как укладывать почту, как заворачивать в промасленную ткань. В горах сильные туманы — того и гляди, всё содержимое сумки промокнет.

Отец достал не слишком длинное изогнутое коромысло и ловко привязал к нему тюки с почтой. И коромысло, столько лет пролежавшее на плечах отца и ещё хранившее его тепло, теперь легло на крепкие, могучие плечи сына, в которых было столько же силы, сколько и у отца в этом возрасте. Отец гордился, глядя на эти плечи.

Старый почтальон снял дрожащие руки с плеч сына, у него в глазах потемнело, комната расплылась, высокая фигура молодого человека слилась со стенами. Сердце старика заколотилось. Он стал поторапливать сына:

— Ну же, давай иди! Пора в путь!

В ладони отцу и сыну ткнулось что-то пушистое — это был огромный рыжий пёс.

Пёс поднялся ни свет ни заря. Вылизал дочиста всё, что старик дал ему поесть. Он тесно жался к старику, не доверяя незнакомому молодому человеку: зачем это он водрузил на себя хозяйские сумки с почтой? Почему лицо хозяина так печально? Что произошло?

Несмотря ни на что, пора было отправляться в путь, как, впрочем, и всегда. Вдали уже ждут, надеются. Впереди тянулась бесконечная дорога, утомительная, нелёгкая и всё-таки полная новых приятных впечатлений.

Отец и сын погасили свет, тихонько притворили зелёную низкую дверь почты, чтобы не потревожить безмятежный сон целой деревни. Впереди бежал рыжий пёс, указывая путь, за ним следовали отец и сын. Дорога сразу забиралась в горы. Старые ступени плита за плитой, вели в туман, вели куда-то вверх, куда-то вдаль…

На протяжении долгих лет лишь он и пёс нарушали утреннюю тишину. Теперь людей стало двое — он и сын. Коромысло и почтовые сумки теперь переложены на другие плечи, вот уж не думалось, что это случится скоро…

Бригадир однажды пришёл в горы и сказал ему:

— Ты уже стар.

Стар? Что это значит? Он не понимал. Попрощавшись с бригадиром, они с собакой тут же отправились опять в горы.

Вскоре бригадир снова наведался к нему в гости. Напившись чаю, бригадир подвёл старика к зеркалу у шкафа.

— Ты только посмотри на свои волосы.

Почтальон увидел, что его волосы наполовину поседели. В сердце что-то кольнуло, и он подумал: да, время беспощадно к людям. Да, постарел немного.