Месяц туманов (антология современной китайской прозы)

Служанка влепила мальчишке пощёчину и сурово спросила:

— Эй ты, попрошайка! Да как ты сюда пролез? Через стену, что ли? Откуда такой храбрый?

Белый повар отодвинул служанку, заставил мальчишку раскрыть рот, чтобы посмотреть, что у него там, и, увидев только белые крошки от пампушки, успокоился:

— Этот мальчишка просто обезумел от голода. Я не видел, чтобы он что-нибудь украл. Выгоните его, и дело с концом.

Белый повар, держа окорок в переднике, вернулся на кухню и увидел, что Чёрный повар, обхватив голову, неподвижно сидит возле плиты, похожий на высохший пень.

— Ты что тут сидишь? Заснул?

Белый повар положил окорок обратно в таз и стал ножом соскабливать следы от зубов, потом сверху посыпал немного зелёного лука. И продолжил бранить Чёрного повара:

— Никчёмный человек! Ведь глаза есть, стоял у окна! Как же мальчишка смог схватить окорок?

Белый повар услыхал странный звук, покосился в сторону Чёрного повара и заметил, что его худые плечи чуть-чуть вздрагивают. Он плакал…

— Что случилось? — Белый повар подошёл поближе. Его помощник закрыл лицо руками, между пальцев текли мутные слезинки. Белый повар засмеялся: — Впервые вижу такого человека. Чтобы здоровый мужчина ни с того ни с сего стал плакать?!

Чёрный повар прижимал ладони к лицу.

— Всё было хорошо, и с чего это ты расплакался? — Белый повар, качая головой, растерянно постоял возле него. Потом вернулся к столу. — Что за чёрт! Взрослый мужчина — и плачет. Сегодня у господина Чэня юбилей, семьдесят лет. Нельзя плакать! Даже детям не разрешается плакать! А тут ты, взрослый человек, льёшь слёзы!

Чёрный повар перестал всхлипывать. Он медленно поднялся и стал вытирать рукавом лицо. Глаза его были устремлены на лунные воротца,[35] ведущие во внутренний дворик.

— Я уйду, — сказал он чуть охрипшим голосом. — Я больше не могу.

— Прямо сейчас? — Белый повар с удивлением посмотрел ему вслед. — Банкет ещё не начался. Ты ведь говорил, что хочешь сытно поесть. Разве ты не знаешь, когда повару можно поесть? После того, как хозяева поедят и будет убрана посуда.

— Я не могу больше. Я должен уйти.

— Мне всё равно, останешься ты или нет. От тебя всё равно мало проку. Но ты же лишишься ужина, — на лице Белого повара появилась язвительная усмешка. — Что ж, выходит, ты работал бесплатно?

— Там есть несколько холодных пампушек. Съем парочку, и ладно. Я ж не ребёнок, мне мяса не надо.

Белый повар чуть помедлил и поднёс Чёрному повару пампушки, лежавшие на пароварке.

— Хочешь есть холодными, ешь. Меня это не касается, — сказал Белый повар. — Ешь сколько хочешь. У поваров есть и такое правило: повар ест без оглядки на хозяина.

Чёрный повар потянулся дрожащими руками к пароварке и схватил несколько пампушек. Белый повар не удержался и хихикнул:

— Чего торопишься? Садись и ешь не торопясь. Я ведь тебе сказал — ешь сколько хочешь, это правило.

Белый повар посмотрел на пампушки в руке Чёрного повара, потом на его просветлевший взгляд и будто что-то вспомнил. Он ещё раз медленно повторил всё, что только что сказал, и добавил:

— Только нельзя уносить с собой. Таково правило.

Белый повар видел, что глаза у Чёрного повара то вспыхивали, то туманились. Он сидел возле плиты, и в отблеске огня лицо его казалось ярко-красным. Откусил кусок пампушки и тяжко вздохнул. Белый повар видел, как его острый кадык опустился вниз, будто он с трудом пытался что-то проглотить. Однако проглотил он только слюну, а пампушка по-прежнему оставалась у него во рту.

— Что перестал есть? Пампушка слишком твёрдая?

Рука Чёрного повара продолжала крепко держать пампушку. Взгляд у него по-прежнему был туманный и печальный.

— Что-то я не могу её проглотить… — голос его доносился будто издалека. — Это у меня с голоду. Мне не проглотить!

— Не волнуйся, глотай не торопясь, — сказал Белый повар. — Это у тебя точно от голода.

— От голода, не проглотить. — Чёрный повар покачал головой, растерянно глядя на него. Чёрный повар стал задыхаться.

Белому повару было не до хлопот Чёрного, ему нужно нужно было нагреть сковородку с топлёным салом, перед тем как готовить горячее. Белый повар вывернул на сковородку мелко нарезанные ломтики мяса и когда обернулся, чтобы взять лопаточку, заметил стоящего за его спиной Чёрного повара, который в руке держал мясную кость. Ту самую кость, которую Белый повар выкинул в ведро.

— Я не съел пампушку. Мне никак не проглотить, — Чёрный повар умоляюще смотрел на Белого повара. — Тут на кости осталось ещё немного мяса, в самой кости есть немного жира. Позволь мне отнести это домой и сварить суп для ребёнка.

Белый повар опешил. Он постучал своей лопаточкой по этой кости, хотел что-то сказать, но так и не смог.

— Я ничего не возьму с собой, только эту кость. Всё равно выбрасывать, — на смуглом лице Чёрного повара появился румянец. Он схватил Белого повара за руки и лихорадочно заговорил: — Я не стану есть чужое, я только возьму эту косточку. Это ведь не повредит репутации повара?

Белый повар тихонько отодвинул его руку. Он хотел улыбнуться, но не смог.