Месма

— Причин много, — просто сказала Самсониха, — а одна из главных причин в том, что всякая нежить обладает непревзойдённым умением внушить людям, как недалёким, так и вполне опытным, стойкое представление, будто бы она, нежить, не существует.

И с этим ничего поделать нельзя. Твоя возлюбленная Галя будет отныне тебя же и преследовать до тех пор, пока не найдёт и не убьёт. Однако попробуй обратиться за помощью… всё равно куда: в милицию, к друзьям, в какой-нибудь научный центр. Тебя поднимут на смех везде, в лучшем случае выгонят вон, а в худшем — быстро упрячут в психлечебницу. Впрочем, это тебе и без меня хорошо известно.

— Вы так просто об этом говорите… — тревожно заметил Влад. — речь идёт о моей жизни и смерти, а вы пускаетесь в холодные рассуждения…

— А ты разве не знал, с чем связываешься, когда в первый раз ко мне пришёл? — сурово сказала Самсониха. — Или я тебя не предупреждала? Есть такие ошибки, милок, исправить которые в этой жизни уже нельзя. Мне горько говорить тебе это, но ты и совершил как раз такую ошибку…

Влад некоторое время сидел напротив ведуньи — угрюмый и раздавленный. Глаза его лихорадочно пылали, руки мелко подрагивали… Он чувствовал, как у него пересыхает в горле.

— Послушайте, матушка… — сказал он почти безнадёжно. — Но должен ведь быть выход! Я не верю, что нет выхода… Что же, получается, что эту самую… ну… Галю… и остановить нельзя? В конце концов она не всемогуща!

— Видишь ли, милый Влад… — скорбно вздохнула Самсониха. — Да, она не всемогуща, остановить ее можно… но беда в том, что в нее как в демоницу никто не верит! Для всех она человек, красивая, высокая, но вполне обычная девушка. Никто даже не подозревает об ее способностях, которые в здешнем мире именуются непременно сверхъестественными и считаются невозможными в принципе. Никто и не представляет, что эта симпатичная спортивная девушка на самом деле — хищник, жаждущий только человеческой крови… хищник настолько свирепый и безжалостный, что все там тигры и барсы в сравнении с нею покажутся милыми котятами! А потому твоей Гале будет нетрудно тебя найти и уничтожить, ибо фактически ты остался с нею один на один! И она сумеет обставить всё так, что никому и в голову не придёт увидеть в ней твою убийцу. К тому же она владеет таким оружием, против которого нет ничего ни у ваших следователей, ни у сыщиков… вообще ни у кого!

— Это вы… про месму? — тихо спросил Влад.

— Про нее, милый… про нее! Твоя так называемая Галя способна заставлять людей думать так, как она им внушает, принимая ее внушение за собственные мысли. Я уже не говорю о других ее возможностях — физических, духовных, которые неизвестны никому, кроме тебя, да и то тебе они знакомы лишь отчасти! Так что плохи твои дела, милок…

Влад продолжал сидеть неподвижно, устремив незрячий взгляд прямо перед собой.

В наступившей тишине слышно было только, как громко тикают часы.

— Пожалуйста, помогите мне, — сказал молодой человек заметно дрожащим голосом. — Пожалуйста, я прошу вас! Вы пользуетесь таким признанием, в ваше могущество верят как в святыню! Умоляю, помогите!

— Прекрати! — сурово воскликнула Самсониха, снова хлопнув по столу своей мощной дланью, правда, на этот раз значительно тише. — Моё могущество… Что ты несёшь, ненормальный? Вот так всегда: сначала ни во что не верят, ничего и никого не признают, а как наломают дров, так бегут сдаваться, и вот начинаются — слёзы, слюни, сопли, мол, помогите, спасите — Вы, дескать, всё можете! Что я могу? Я тебе Господь Бог, что ли? Я всего лишь ведунья, да и то, иные ведьмой зовут! От слова — ведать! Просто я вижу дальше и знаю больше, чем многие, — вот и всё моё истинное могущество! Своим знанием я с тобою поделилась, но ты не сумел применить его с пользой! Ну, и чем я теперь могу тебе помочь? Я не могу делать за каждого то, что он сам должен делать!

- Но ведь я делал! — закричал Влад в отчаянии. — Я делал! Искренне… Честно… Разве я виноват, что не смог?

- Ты должен был смочь, если взялся! — решительно возразила Самсониха. — Понимаешь, должен! Я предупреждала, с чем ты связываешься. Здесь проигравших нет. Есть только жертвы. Вот ты и сделал себя жертвой. Потусторонний мир пощады не знает.

— Господи, ну почему? Почему-у? — Влад взвыл почти по-волчьи. — Почему я не смог?

Самсониха взглянула на него сочувственно и внимательно.

— Не знаешь? А я могу сказать, что именно тебе помешало, только вряд ли это тебе поможет.

— Скажите… пожалуйста… если можете.

— Невежество. Косность. Упёртая уверенность в том, что твой убогий взгляд на мир единственно верный, и всё, что тебе незнакомо и непонятно — не более, чем тупое суеверие. Как же, наши прадеды были темны и суеверны, а вот мы — другое дело! Мы знаем всё… Так нынче рассуждает ваше поколение! Неверие! Самоуверенность… Гордыня… Еще перечислять? Или достаточно?

— Гордыня? — изумился Влад. — Причём здесь гордыня? В чём могла проявиться моя гордыня?