Месма

Антонина вгляделась в несущийся далеко внизу поток. Постепенно из бездонной глубины стали проступать неясные контуры человеческого лица; они становились всё чётче и различимее… еще немного, и контуры стали не просто отчётливее, они даже сделались узнаваемы! Это был Владимир! У Антонины сложилось стойкое впечатление, будто бы он поднялся откуда-то снизу под мост и теперь смотрит на нее оттуда сквозь толщу водной поверхности — тяжёлой, как свинец.

— Володя! — во всю силу лёгких закричала Антонина.

Он улыбнулся ей в ответ и помахал рукой. Владимир несомненно ее узнал!

— Володенька! — закричала Антонина. — Ты меня видишь? Я хочу к тебе! Милый…

Владимир снова помахал ей, и на этот раз его жест был не приветственным, а явно приглашающим. Антонина свесилась с ограды еще ниже. Больше всего она боялась, что образ Володи исчезнет, растает в воде так же, как образ Леонида растаял в тумане. Но Владимир не исчезал… он всё также улыбался и молча звал ее.

— Володя-а! — радостно закричала Антонина. — Я иду-у-у…

Тело Антонины неуклюже перевалилось через ограждение и, пролетев под высоким пролётом в нелепо развевающемся клеёнчатом пальто, тяжко ударилось о бурные волны. Одна секунда, и женщина исчезла в чёрно-белых журчащих бурунах…

И ничего не изменилось.

Мост всё также висел в тёмном пространстве над водами стремительно мчащейся под ним реки; всё также танцевали разноцветные огни на водной поверхности, и также с мягким шелестом проносились по асфальту редкие автомобили. Туман, наползавший с другого берега, исчез без следа, как будто его и не было вовсе. Только по мосту в сторону города неспешно шла по тротуару высокая фигура в длинном чёрном плаще.

И — ничего не изменилось.

Город Краснооктябрьск, 1972 год, октябрь.

Кто-то настойчиво звонил в дверь. Мария Андреевна с досадой бросила кухонные хлопоты и поспешила в прихожую. Было непонятно, кому это понадобилось к ней в гости средь бела дня среди недели, да и не ждала она никого. Когда же дверь была ею открыта, Мария Андреевна с удивлением увидела на пороге вполне ей знакомого участкового милиционера лейтенанта Петра Калинкина.

— О! — изумилась женщина. — А ты ко мне, что ли, родимый?

Мария Андреевна знала милиционера еще с детства, одно время работала вместе с его матерью.

— Извините, Мария Андреевна, — с некоторым смущением произнёс Калинкин, — я не стал бы вас беспокоить, да вот… помощь ваша нужна!

— Помощь? Ну так чем я могу помочь? Может, зайдёшь?

— Нет, заходить не стану, — улыбнулся лейтенант, — чувствую, заняты вы, готовка в разгаре у вас, пахнет чем-то вкусным.

— Да вот мужика свово с работы жду, ужин готовлю. Так чем помочь-то надо?

— А скажите, Мария Андреевна, — уже без улыбки спросил милиционер, — вы вот соседку вашу… — он заглянул в блокнот, который держал в руке раскрытым, — некую гражданку Санкину Антонину Васильевну… давно ли в последний раз видели?

— Антонину-то? — Мария Андреевна явно не ждала такого вопроса. — Давно уже, милый… С неделю, наверное будет, как в последний раз видела! А что с нею такое?

— Так в том-то и дело, что неизвестно, — отвечал лейтенант, — да вот только коллеги ее по работе обратились в милицию, попросили разобраться. Видите ли, на работе она не появляется, а женщины как-то с работы приходили… так дверь им не открыл никто. Выходит, пропала куда-то соседка ваша, Мария Андреевна… Может, вы что-то об этом знаете?

— Ой, милок, — сокрушённо покачала головой соседка, — мы с Антониной довольно дружны были, друг к другу частенько хаживали… да вот не знаю я про то ничего! Не видела ее в последние дни, а сама вот закрутилась, завертелась — то по дому, то вот внучка у меня две недели как родилась, а молодые-то отдельно живут, вот и к ним каждый божий день ношусь: то одно, то другое… ну, сам понимаешь! Как-то и не заметила, что Тоньки вроде как давно не видать! Она работает, а я вот на пенсии сижу уже.

— Ну понятно. А не говорила она вам — может, собиралась уехать куда, к родным, например, или еще по какой надобности, случайно не вспомните?

— Нет, Петя… — отвечала женщина. — Некуда ей ехать-то, нет у нее родных, акромя дочки Галочки, но она в Москве нынче, институт заканчивает, а в Москву Антонина не поедет, а если б и собралась, то уж мне бы точно сказала про то! А так — ничего не говорила. Да и не похоже то на Антонину — если б она куда ехать собралась, уж на работе бы о том точно знали бы!

Участковый безнадёжно оглядел запертую дверь пятой квартиры.

— Ну что ж, — заметил он, — коли так, плохи дела! Придётся нам каким-то образом в квартиру ее проникать. Я тогда за разрешением схожу, а вы будьте так добры, посмотрите, кто из соседей тут дома есть, чтобы понятыми были.

— Ой, да зачем разрешение? — всплеснула руками Мария Андреевна. — Мне Антонина завсегда ключ от квартиры своей оставляет — на всякий случай! Можем и так с тобой заглянуть, вот и увидим там, что к чему…

— Нет, Мария Андреевна, — возразил молодой лейтенант. — Мы с вами не знаем, что с хозяйкой случилось, и что там в квартире у нее может оказаться, так что без понятых нельзя…