Мессии, лжемессии и толпа

Мы так часто говорим и слышим «исламская культура», «христианская культура» или «буддистская культура», но никогда или почти никогда не ставим перед собой задачу понять, что именно подразумевается под христианской или буддистской культурой, действительно ли это во всех случаях культура религиозная или какая-либо иная. Ведь вполне возможно, что речь в этих случаях идет лишь о том, что данная культура имеет место в стране или в странах, в которых христианство или ислам хотя и являются доминирующими религиями, но их сила и влияние рамками собственно религии и ограничено. Другие стороны жизни, не менее важные, определяются еще и иными, не религиозными обстоятельствами, например экономикой или политикой. Вот почему можно поставить под сомнение, что отнюдь не религия или не только религия и не столько религия всегда и везде определяют культуру, направленность и ценности общества, государственность, образ жизни и качество жизни людей и т. д.

Здесь вполне уместно поставить очень сложный вопрос о том, что вообще представляет собой религиозная культура: относится ли это к соответственно религиозной культуре и только либо к тому, что является ее логическим продолжением, — церкви, степени и формам проникновения религии и церкви в государство и общество, роли церкви в традициях и обычаях, морали, в принятии государственных решений, религиозной обрядности в повседневной жизни и т. д. Ведь религия — это совокупность мифологических (виртуальных) представлений о том, как была создана земля, вся природа, космос, вселенная, человек, по каким законам и как они управляются, каковы перспективы человека и природы, что ждет его в загробной жизни. К этому примыкает огромная часть религиозных обрядов (процедур), призванных укреплять религию и ее догмы в умах людей и подчинять им всю их жизнь. В религии всегда действуют сверхъестественные, чудесные силы, которые определяют весь видимый и невидимый мир и самого человека. В них надо безоговорочно верить, не ожидая доказательств, как в науке или в иных сферах деятельности, например в уголовном процессе или криминалистике.

Сама религия и сам религиозный миф являются частью культуры, в том числе первобытной. В мифе нас поражает, как верно заметил Э. Кассирер, его удивительное сходство с поэзией. Он приводит слова Ф. К. Прескотта, что древний миф есть та «масса», из которой постепенно выросла современная поэзия благодаря процессам, называемым эволюционистами дифференциацией и специализацией. Мысль мифотворца — прообраз поэтической мысли[74]. Тем не менее различия между мифом и искусством давно известны, как, впрочем, и сходства. Так, и для религии, и для искусства (эстетического мышления, эстетического созерцания и т. д.) абсолютно важно существование объекта. И тот и другое являются продуктом фантазии, но в мифическом всегда предполагается акт веры, без веры в реальное существование его объектов миф утратил бы свою основу, вообще исчез бы.

Кассирер утверждает, что мифологическое и научное мышление, каждое следуя своим путем, занято поисками одного и того же — реальности. Однако каждое из них представляет себе реальность строго по-своему. Первое ищет реальность, которая во всех без исключения случаях является только виртуальной и покоится исключительно на вере. Второе не признает веру доказательством, и для него нужны эмпирические факты. Разумеется, религия, наука и искусство исходят из того, что существует определенный порядок вещей, механизм приведения их в действие. В этом их общность.

Лжемессии тоже создают свою субкультуру, главным адресатом которой является толпа, а основным назначением — сохранение и укрепление власти вождя и всего созданного им государственного и политического режима. Лжемиссианское общество не допускало различий между политикой и повседневной жизнью большинства, политика не могла быть лишь одним из составных элементов жизни людей, политика, как и идеология, внедрялась в каждую мысль или поступок. Гитлер и Сталин, другие тоталитарные вожди намеревались создать такое органичное общество, в котором все стороны жизни были бы подчинены господствующей идеологии и культу личности. Никому не дозволялось стоять в стороне от целей, провозглашенных этой идеологией, жизнь человека была подчинена ей. Все люди и организации подлежали нацификации и большевизации (коммунизации), т. е. оказывались под контролем соответствующего режима.

Все государственные учреждения, общественные организации и образовательные институты были реорганизованы так, чтобы режим получил полный контроль за их деятельностью, за деятельностью каждого работающего или учащегося. Была создана сеть различных организаций в сферах профессиональной, трудовой и личной жизни, членство в которых было обязательным и которые находились под контролем партии, т. е. режима. Каждый отдельно взятый человек был обязан быть сопричастным к обществу и государству, что понималось как подчинение им, особенно государству. В тоталитарных странах не должно быть ни одной организации вне его контроля, равно как и отдельного гражданина.