Месть Альбиона

— И вдруг выясняется, что вы внедрены в посольство контрразведкой и, значит, все сведения, от вас полученные, гроша ломаного не сто́ят. И ещё большой вопрос, что вы сами успели увидеть и услышать в посольстве за эти недели. Представляете бешенство Фитча? Это даже не провал, это крах. Боюсь, в этой ситуации вы изгнанием не отделаетесь. Вас возьмут для джентльменского разговора по душам: кто, что, каким образом… И дальше по списку. Возьмут так, что при всей силе отбиться не сможете. А после такого разговора финал один — концы в воду. Ну, вы понимаете…

— Чего ж не понять…

— Не факт, разумеется, что в случае расшифровки вас непременно уберут, — продолжал Ефимов. — Но шансов на такой исход, в моём понимании, больше половины. И рисковать вами я не могу. Не имею права… И вот я снова спрашиваю: что с вами делать?

Сергей махнул рукой, поднялся и устало потёр глаза.

— А давайте прогуляемся, — предложил он. — Разомнёмся, свежим воздухом подышим. Накурили так, что не продохнуть…

Казанская улица, где располагался дом с конспиративной квартирой, в этот поздний час радовала безлюдьем и тишиной. Стоял прохладный апрельский вечер, но это была приятная ранневесенняя прохлада, обещающая скорое летнее тепло. Сергей с удовольствием вдохнул влажный воздух, покосился на Ефимова. Тот неторопливо шёл в пальто нараспашку, заложив руки за спину и набычив голову. Судя по тяжёлой походке, — устал, переживает.

— Виктор Михайлович, а если дело дойдёт до моей, что ли, эвакуации из посольства, как это будет выглядеть? — спросил Сергей на ходу.

Полковник ответил немедленно, словно уже всё продумал:

— Первым делом, напишете вежливое письмо послу. Откажетесь от завершения работы над портретом под предлогом… ну, скажем, избытка срочных заказов. Извинитесь, аванс вернёте. На этом формальная сторона дела закрыта.

— А дальше?

— Дальше — самое интересное. То есть, напротив, неинтересное. — Полковник остановился, понизил голос. — Фитч, разумеется, всё поймёт. Если хватит хладнокровия и благоразумия, — утрётся. Таким образом, вся эпопея закончится. Но я бы на это не очень рассчитывал. Слишком сильный удар по репутации, карьере, да и по самолюбию. Мало того, что проиграл вам фехтовальный поединок, так ещё и в делах дураком остался… Желание свести счёты, а заодно выведать какие-либо сведения о действиях и планах нашей контрразведки, может возобладать. В этом случае за вами устроят охоту.

— Ну, пусть попробуют, — процедил Сергей, в котором слова полковника разбудили гусарские инстинкты.

— Вполне могут. Несколько месяцев, а то и год-два, предстоит жить настороже. Причём опасность будет угрожать не только вам лично, но и семье. В этом главная подлость и есть.

Сергей мрачно посмотрел на Ефимова. А ведь верно… В такой ситуации семья человека — его ахиллесова пята, отличный объект мести и шантажа. Настя, Сашенька, Костик… Опять же, Авдотья Семёновна… Он вытер мгновенно вспотевший лоб.

Полковник положил руку на плечо.

— Вы пока не переживайте, — посоветовал он. — Мы ведь только обсуждаем худший и далеко не самый вероятный вариант. Если станет опасно, — защитой вас и вашу семью обеспечим. Негласной, разумеется. Есть у нас для таких случаев специальные люди.

— Если станет опасно, за границу уедем, — решительно сказал Сергей.

— А вот этого делать не надо, — возразил Ефимов. — У наших заграничных резидентур, прямо скажу, оперативные возможности ограничены. Не дай бог что, — не уследят. Здесь, в России, — другое дело.

— Ну, допустим. А если вдруг…

— Вы про ту мерзкую вербовку? Говорил и повторяю: забудьте. Свои соображения на сей счёт я уже излагал. Если Фитч решит отомстить, он это сделает по-другому, без скандала и шума.

Они подошли к экипажу полковника.

— Давайте подвезу, — предложил Ефимов. — Творожкова-то у вас теперь… — Коротко вздохнул. — Через три дня подъедет из Тулы другой офицер, снова будете с каретой.

По пути, трясясь на мягких подушках, полковник подытожил:

— В общем, Сергей Васильевич, всё мы с вами обсудили. Дело за малым: понять, что в наших рассуждениях фантазия, а что нет. Опасно или не опасно ваше дальнейшее пребывание в посольстве… Или уж превентивно вывести вас из игры?

— Мне кажется, ещё рановато, — возразил Сергей. — Фантазии, они и есть фантазии. Осторожность, само собой, не повредит, но ведь пока на воду дуем…

Ефимов проницательно взглянул на Белозёрова. Помолчал.

— Так сильно хотите закончить портрет? — спросил наконец с интересом.

Сергей молча кивнул.

— Ясно. Вы вот что, Сергей Васильевич… За Фитчем смотрите в оба. Если только заметите в нём что-то необычное… допустим, разговаривает с холодком или смотрит как-то по-новому, с непонятным интересом… в общем, не ждите, — разворачивайтесь и под любым предлогом уходите из посольства. И немедленно. Любая проволочка может слишком дорого обойтись, так что лучше перестраховаться. Вам ясно? — Помолчав, добавил категорически: — Это приказ.