Месть Альбиона

— В банке, что ли? Там залог нужен, поручительство, какое-то обеспечение. Нет у меня ничего.

— Про банк я и слова не сказал. Там на одних процентах разоришься.

— А тогда куда? К ростовщику? Так хрен редьки не слаще.

— Ну, к ростовщику не к ростовщику… Словом, есть у меня добрый знакомый. Сам англичанин, но у нас живёт давно, дела разные ведёт. Человек благородный, богатый, филантропического склада. Вот он может помочь. Денег займёт, — в долгую, на выгодных условиях.

Малеев буквально вытаращил глаза.

— Да с какой радости ему меня спасать? Он меня и не знает вовсе.

— С такой радости, что человека вытащить из долговой петли, — дело святое, — наставительно произнёс Меняйлов. — С год назад вот тоже один мне крупную сумму проиграл, а отдавать нечем. Всё, как у вас. Я его со своим приятелем-англичанином познакомил, они и поладили. Я свой выигрыш получил, проигравший потихоньку долг благодетелю возвращает, а тому и спешить некуда. Это для нас с вами две тысячи деньжищи, а для англичанина — так, из жилетного кармана достанет и глазом не моргнёт. Масштаб у него другой…

На следующий день Меняйлов устроил встречу Малеева с англичанином. За обедом в ресторане симпатичный улыбчивый человек, неплохо говоривший по-русски, сочувственно выслушал офицера и согласился помочь. Составили документ, заверили у нотариуса. Согласно договору, Фитч Эдвард Огастес одалживал Малееву Дмитрию Семёновичу необходимую сумму сроком на три года под один процент годовых. Условия вполне щадящие, посильные. Правда, в бумаге была сделана оговорка, что в случае необходимости долг должен быть возвращён по первому требованию кредитора. Но выбирать не приходилось, да и Меняйлов, получивший свой выигрыш, успокоил, — дескать, в Англии так принято, перестраховка.

Была и ещё одна оговорка, в документ не вошедшая. Согласившись помочь, англичанин, в свою очередь, сказал, что рассчитывает на консультации Малеева в части российских военных кораблей, — их устройства, вооружения, технических характеристик и так далее. При этом Фитч сослался на давний интерес к морской теме. Далеко не дурак, Малеев сразу почувствовал неладное, и, если бы мог, от продолжения встречи отказался. Но деваться было некуда…

Спустя пару месяцев Малеев понял, что и проигрыш его, и знакомство с Фитчем были вовсе не случайны. Прожжённый картёжник с повадками шулера, Меняйлов время от времени крупно обыгрывал некоторых членов клуба, а затем ненавязчиво рекомендовал им искать помощи у иностранца-филантропа. Вывод из этого был простой: отставной чиновник состоял у Фитча в агентах, а обыгранные люди представляли для того интерес, — служебным положением, доступом к тем или иным сведениям…

И эта, в общем, несложная схема вполне работала. Во всяком случае, когда англичанин вскоре обратился к Малееву с предложением поболтать на военно-морские темы, офицер отказать не посмел. Призрак долговой тюрьмы и бесчестья сломил его, — как, вероятно, и других, бравших у Фитча деньги. Хотя специфический интерес англичанина за версту разил шпионажем.

— С этим ясно, — подытожил Черевин рассказ Малеева. — А теперь скажи, мил человек: какие такие сведения Фитч у тебя выпытывал? Чем интересовался?

— Ну, как какие… Технические и ходовые качества «Державы»… Типы вооружения других кораблей… Толщина защиты броненосцев… Мощность паровых машин… Всего и не упомнишь.

Малеев перечислял упавшим голосом, с запинкой. Похоже, стыдился собственного предательства, — так по крайней мере подумал Сергей. Но тут подал голос Лисовский.

— Значит, говоришь, «Державой» интересовался? — спросил он.

— Ну да, интересовался…

— Водоизмещением, скоростью хода, особенностями конструкции?

— Расспрашивал, да…

— Ещё, наверное, количеством пушек, грузоподъёмностью?

— Было такое. Всё до деталей…

— Врёшь ты, как сивый мерин! — неожиданно каркнул Лисовский. Разозлился старый моряк, аж бакенбарды вздыбились. — Ваше императорское высочество, господа, вы только на него посмотрите! Зачем англичанину расспрашивать про «Державу»? Они её и так знают как облупленную. Она же на лондонской верфи строилась, по образу и подобию яхты «Виктория и Альберт» Её Величества британской королевы… — Лисовский ткнул пальцем в Малеева. — И насчёт остального тоже врёт. Ну, какие сведения он может дать Фитчу о других наших кораблях? Он же нигде, кроме «Державы», не служил, других судов не знает, с экипажами не общается. Из «Военно-морского вестника» больше узнаешь, чем от него… Ты ещё скажи, что Фитчу о броненосцах докладывал, — саркастически добавил, глядя на потерявшего дар речи Малеева. — Да ты там вход в машинное отделение — и тот не найдёшь… консультант.