Месть амазонки

Открыв денник, Тигр набросил на коня недоуздок и вывел его из конюшни. Увидев огромного вороного, который был под стать своему ездоку, стражники удивленно переглянулись и опасливо отступили в сторону. Подходить к этому чудовищу близко никто из них не решился. Любому, мало-мальски думающему человеку сразу становилось понятно, что это боевой жеребец и чужак рискует найти свою смерть под его копытами.

Десятник, мрачно посмотрев на коня, попытался подойти к нему поближе, но едва он сделал пару шагов, как злой жеребец предупреждающе стукнул копытом и оскалил крепкие зубы. Отодвинувшись подальше, десятник тяжело вздохнул и нехотя проворчал:

— Хороший конь. Где ты его взял, воин?

— Сам вырастил.

— Сам? — не поверил десятник. — Вырастить такого коня не просто. А судя по его реакции, это настоящий боевой конь.

— Верно. Мне удалось вырастить из жеребенка настоящего драчуна, — с законной гордостью усмехнулся Тигр. — Это было трудно, но у меня получилось. Не боится ни человека, ни зверя. А в драке даже вооруженного бойца взять может.

— Как это? — не понял десятник.

— Бьет передними ногами и кусает. Если собьет с ног, сразу старается затоптать, — пояснил Тигр.

— Чтобы научить коня таким приемам, нужно хорошо знать лошадей, — задумчиво проворчал один из стражников.

— Все мои предки были коневодами. Наших лошадей по всей степи знали. Я с самого детства лошадьми занимался.

— Что ж. Это многое объясняет, — кивнул головой десятник.

— Но не объясняет, зачем вы принялись допрашивать меня, — спросил Тигр.

— Ладно, парень, надоело мне с тобой в игры играть, — неожиданно ответил десятник, скривившись. — Все дело в том, что сегодня утром, после того как были обнаружены тела конюхов, сын городского головы прибежал к нам в казармы и, путаясь в соплях и слезах, поведал, что послал этих людей увести из клоаки боевого жеребца. Он подробно описал этого коня. И признался, что уже пытался его купить, но вместо коня получил собственным эстоком по заднице.

Мы обыскали все харчевни вокруг пустыря и нашли тебя и твоего коня. Думается мне, они влезли сюда, пытаясь выкрасть коня. Но жеребец благодаря своей выучке убил одного из них. Ты услышал шум, вышел на конюшню и застал там их. Ну, а дальше все просто. Ты ведь воин.

— Я-то воин. Но вот какое дело. Как именно убили этих конюхов?

— Шеи свернуты, а у одного грудь проломлена, — удивленно ответил десятник.

— Вот именно. А я встретил вас в комнате вот с этим. — Тигр выразительно ткнул пальцами в висящие на поясе кинжалы. — Ты сам сказал, я воин, и застав здесь конокрадов, я бы просто прирезал их, а не стал бы возиться и сворачивать шеи. Ведь пока возишься с одним, другой сбежать успеет.

— Вот это меня и удивляет, — нехотя отозвался десятник.

— Я думаю, все было по-другому, — сказал Тигр, задумчиво почесав в затылке. — Возможно, они и вправду явились сюда за моим конем, и Сапсан пришиб кого-то из них. Увидев, что их приятель мертв, они решили убраться отсюда. Вести одновременно коня и нести тело сложно. Ведь конь не простой. Они решили забрать тело и, перебравшись через пустырь, вошли в переулок. Там их и встретили. Прибили, ограбили и бросили тела.

— Похоже, — задумчиво отозвался десятник.

— Думаю, так оно и было, — усмехнулся в ответ Тигр. — Ведь голова наверняка требует срочного ответа. Вот и доложи ему, как оно случилось.

Стражники быстро переглянулись, понимая, что это самая приемлемая версия случившегося. Конечно, городской голова будет недоволен, что убийцы не пойманы и не казнены, но это уже будет не тот гнев, который нельзя пережить. Тем более что косвенным виновником их гибели был его сын. Капризный, избалованный юнец, привыкший, что все окружающие потакают его прихотям.

— Ты случайно работу не ищешь? — неожиданно усмехнулся десятник.

— Нет. А что? — не понял Тигр.

— Если надумаешь, приходи к нам в казармы. Спросишь десятника Варга. Мне такие сообразительные парни нужны. Да и силенкой тебя видать боги не обидели.

— Спасибо, десятник, но мне не нужна работа. Я в этом городе по делу, — усмехнулся в ответ Тигр.

— И по какому же, если не секрет? — заинтересованно спросил десятник.

— Человека одного ищу. Колдуна. Вот разберусь с ним и уеду, — с мрачной усмешкой ответил воин.

Изумленно переглянувшись, стражники растерянно уставились на огромного воина. Крякнув, десятник снял шлем и, почесав коротко стриженный седой затылок, мрачно ответил:

— У нас в стране колдовство под запретом. И если ты знаешь колдуна, который скрывается в нашем городе, то по закону ты обязан сообщить об этом все, что тебе известно.

— В том-то и дело, старина, что мне ничего не известно. Знаю только, что он где-то здесь. В этом городе. Это все, что я знаю. Потому и ищу его сам, — пожал плечами Тигр.

— Как он выглядит? — не унимался десятник.

— Я видел его много лет назад, но уверен, что узнаю, как только увижу. Могу описать то, что видел когда-то. Среднего роста. Короткая седая бородка. Злые глаза. Трудно сказать, какой облик он принял сейчас.

— Как же ты его тогда узнаешь? — не понял десятник.

— Такие лица не забывают, — мрачно отозвался Тигр.