Месть Аники дес Аблес

Я по глупости своей и наивности далеко не сразу понимаю, что это значит, и к чему ведёт мой Господин. Ну не оформляли и не оформляли, я-то тут при чём? Не может же быть, чтобы… Ашш сам сказал, что детей в таких парах никогда не было.

Повисает настолько выразительная пауза, что сомневаться уже не приходится — мой сиятельный Господин намекает именно на это. На то, что я — незаконнорожденная. Что мой отец — Андреас дес Антье, мать — дес Аблес, и раз он не разводился, то и жениться не мог…

— Но как? — всё-таки спрашиваю я. Во взгляде Ашша мелькает мягкая насмешка, мне даже кажется, что он сейчас предложит мне показать, как делаются дети, но он лишь пожимает плечами и поясняет:

— Скорее всего, ритуал ограничивает рождение детей именно в паре Орро и Антье. Адьюльтер никак не предполагался. Может, ещё сыграла роль подходящая наследственность дес Аблес, допускаю, что там тоже когда-то промелькнул кто-то из Анторро… Так или иначе, но родился ребёнок, сочетающий в себе способности двух или даже трёх ветвей Анторро… а в пустыне Ика умудрилась подобрать и остатки силы.

Я не знаю, что сказать, да и надо ли что-то говорить, глупо, наверное, оправдываться за то, что от тебя и не зависит никак, не могу же я, в самом деле, изменить своё происхождение, но всё равно ощущаю стыд: кваррна — это вовсе не то, с чем мне хотелось бы быть связанной. Возможно, мне стоило бы больше расстроиться, что я незаконнорожденная, ведь это означает, что у меня нет никаких прав на фамилию и имущество дес Аблес, но… их ведь и так уже давно нет.

— Вернёмся к настоящему, — тем временем продолжает Ашш. — Диего, возьмите камень. Мне нужна Эльсимина дес Антье. Думаю, она уже поняла, что с нападением не получилось, и, скорее всего, затаилась. В этом городе, сплошь заполненном замазанными в кваррне людьми, вряд ли мы её найдём. Так что надо выманивать… Для этого, Диего, Вы должны приговорить Ику к казни.

Я всей душой верю в своего сиятельного Господина, верю, что он говорит о моём двойнике, не обо мне, верю в его хитроумные комбинации, но всё равно вздрагиваю и еле удерживаюсь от обречённого «опять?!». Спасает лишь въевшаяся в подкорку субординация. Диего же и вовсе смотрит растерянно, даже переспрашивает:

— Что?! Приговорить Ику… к казни?! Но…

— Завтра должен быть суд, а послезавтра — казнь! — невозмутимо перебивает его Ашш-Ольгар, словно речь идёт об общем завтраке или приглашении отобедать. Дескать, ну суд, ну казнь, что такого-то? — Вы же не можете оставить убийство своего царя без расследования, Диего? И порождать смуту Вам ни к чему, всё должно быть закончено быстро, убийца наказан. Наказана.

Аррагарец переводит взгляд на меня, и мне даже делается неловко — столько сочувствия неожиданно обнаруживается в его глазах.

— Я не понимаю, Ваше Величество. Вы же сами сказали, что она невиновна. И теперь хотите, чтобы я её казнил? Вы же понимаете, после того как будет суд, её будут охранять даже больше, чем Рогула. Антимагическая камера, несколько постов охраны, в том числе и маги! У Вас не получится снова её умыкнуть. Вы что же, правда готовы пожертвовать невинной девушкой?

— Мне нужна Эльсимина, — пожимает плечами мой Господин. — Очень нужна. — И мстительно прищуривается. — А что касается невинного человека… где были Ваши принципы, Диего, когда Вы устроили мне то небольшое приключение в пустыне?

— Простите, Ваше Императорское Величество, — уже без особого почтения, даже немного раздражённо отзывается аррагарец. — Но на невинного человека Вы и сейчас не тянете, и в образе Роя не тянули!

Ашш лишь усмехается, мне даже кажется, что эти слова ему льстят.

— Итак, Диего. Эльсимина знает, как умер Рогул. Знает, что он нарушил клятву и рассказал что-то этакое о ней, что может навести на неё подозрения. Чтобы она успокоилась и перестала таиться, нужно дать ей понять, что Ика не смогла сделать нужных выводов, а если и смогла, то никто ей не поверил, и что никаких других версий, кроме подлого убийства задуманного Императором Ашш-Ольгаром и совершённого им же руками своей марионетки Ики Стайер не рассматривается.

— Ваше Величество, — ещё раз повторяет Диего, глядя исподлобья. — Магические кандалы. Полностью защищённая от магии камера. Охрана лучше, чем была у Рогула. Вы правда этого хотите?

Мой Господин, конечно же, решение не меняет, что бы там Диего ни говорил, а вот у меня вовсю бегают по спине неприятные мурашки. Диего описывает всё это очень убедительно. И это ведь он ещё не знает, что Ашш-Ольгар потерял всю свою силу. А уже сомневается, что тот сможет вызволить меня оттуда. Есть чего испугаться. Против воли так и лезут снова в голову слова Шаргрена, что на пути к своей мести пожертвует мой Господин мной с изящной лёгкостью и полным отсутствием сомнений. И очень хочется отказаться. Вот встать сейчас, повернуться к Господину и сказать, что это не пойдёт. Что нужен другой план. И я не делаю этого только лишь потому, что верю — суд будет над моим двойником. И в камеру дожидаться казни пойдёт двойник. Не зря же Ашш заказал его у Шаргрена?