Месть Лисьей долины

– Он самый, – кивнула я и старательно продолжала перечислять: – Кроме того, Аркадий Станиславович повторно высказал желание поплавать на яхте в одиночку уже после ужина. Так что присутствовали при этом его супруга, его сын, а также мог слышать любой из персонала поместья, находившийся в тот момент неподалеку. Кто именно, сказать не могу, не обратила внимания.

Следователь внимательно посмотрел на меня – не издеваюсь ли? Такое подробное перечисление отдавало насмешкой. Но я была убийственно серьезна. Меня спросили – я ответила. А то, что я подмечаю больше, чем обычные люди, так это издержки профессии, вот и все. Шутить по такому поводу я бы ни за что не стала.

Мои показания тщательно занесли в протокол. Я заметила, что ведется еще и видеозапись. Потом, когда для этого появится время, лучшие специалисты – психологи, следователи, а также те, кто специализируется на распознавании лжи, – просмотрят записи допросов еще не раз. И найдут того, кто лжет или скрывает правду.

Люди лгут всегда. Иногда для этого есть серьезные причины, а порой совершенно смехотворные. Помнится, в одном старом деле я подозревала пожилую даму в двойном убийстве, настолько подозрительно она себя вела. А оказалось – милая дама завела курортный роман с обаятельным пенсионером и не хотела, чтобы об этом узнали их взрослые дети.

Вот и сейчас – лгали если не все, то некоторые. Да, перепуганные горничные, которым нечего скрывать, говорили правду. Вот только они ничего не знали – не видели, не слышали, не присутствовали на месте взрыва. А те, кто что-то знал, вряд ли выложат вот так сразу всю правду.

К примеру, я тоже лгала. Точнее, умалчивала кое о чем. Я ни единым словом не упомянула о том, что узнала за последние сутки. Мои подозрения, будто Аркадий Горенштейн убил своего брата и его супругу, были ничем не подкрепленными догадками. А теперь, после гибели подозреваемого, вообще превратились в дым.

Эту информацию я приберегла для себя. Не успокоюсь, пока не выясню, правдива ли она.

Зато все, что касалось близнецов и их безопасности, я выложила следователю на блюдечке. И про пожар в домике на дне рождения, и про неисправный провод подсветки, и убитую током птичку…

– От кого вы получили эти сведения? – уставился на меня в упор Махотин.

– Илья Денисович, я слышала это от разных людей. Но в ближайшем окружении семьи Горенштейн это ни для кого не секрет. Если вы зададите нужные вопросы, то получите правильные ответы.

– Не учите меня делать мою работу, Евгения, – буркнул себе под нос Махотин. Я улыбнулась. Это было единственным намеком на то, что мы друг другу не чужие.

Допрос шел своим чередом. Я без колебаний и раздумий отвечала на вопросы – в конце концов, я понятия не имею, кто убил Аркадия Горенштейна, и скрывать мне нечего, и в то же время размышляла. Голова моя напоминала бешено кипящий на огне котел, тем более что пищи для размышлений было предостаточно.

С момента взрыва прошло почти два часа. Думаю, за это время специалисты уже успели получить предварительные данные о причинах взрыва, типе взрывного устройства…

Я кое-что понимаю во взрывотехнике, поэтому и без бригады криминалистов могу сказать: Горенштейна убило взрывное устройство, подсоединенное к двигателю. Сработало в тот момент, когда Аркадий запустил левый двигатель яхты. У хозяина «Счастливчика» не было шансов уцелеть – хрупкое судно разметало в щепки. Количество заряда было рассчитано точно. Это первое наблюдение. Теперь второе: как взрывное устройство попало на борт яхты? Скорее всего, его пронес на борт кто-то из своих, тех, кто находился в поместье. Первым делом спецслужбы отсмотрят камеры видеонаблюдения. И если на них хоть мышь посторонняя, ее из-под земли достанут, найдут в два счета. Так что персонал имения просеивают мелким ситом, и правильно делают.

Кстати, это только в детективных романах ищут подозрительного незнакомца. В жизни все намного проще. Перекупить могут кого угодно – верой и правдой служившего садовника или шофера, горничную. Да и необязательно платить деньги – можно запугать, шантажировать, похитить ребенка наконец. У серьезных людей есть много способов заставить кого-то сделать то, что им нужно – к примеру, пронести взрывное устройство…

Но то, что убило Аркадия, слишком серьезная штука. Это не какая-нибудь радиоуправляемая дура. Чтобы изготовить такое, нужно в этом разбираться. Вывод? Работал профи, киллер. И этот человек не мог допустить, чтобы в момент взрыва его видели рядом с яхтой. Значит, на момент взрыва у него должно быть алиби.

Когда у Махотина в очередной раз затрезвонил телефон, следователь бросил взгляд на экран и поспешно поднялся:

– Да, Роман Валерьевич! Работаем, Роман Валерьевич.