Месть Медеи

Домой я вернулась непривычно рано. Поиграла с Маруськой, порадовалась, что она пока не умеет разговаривать, а значит, еще пару лет не сможет меня спросить, куда подевался ее папа. Девочка смотрела на мое грустное лицо умными глазами, и на мгновение мне показалось, что она все понимает. Мама тоже была грустной, и в этот вечер даже не стала меня по привычке пилить. В половину десятого покормленную Маруську уложили спать, я тоже умылась и пошла в спальню. Однако, какой здоровый образ жизни я веду последние полтора года, аж самой противно! Нет, права Маша, дважды, трижды права, надо начинать выходить в свет, я теперь свободная молодая женщина, пора развлекаться!

Должен же когда-нибудь подействовать отворот, я жизнью, можно сказать, рисковала, чтобы от любви освободиться! Вот прямо завтра узнаю, какие ночные клубы в Риге имеются, позвоню Артуру, и вечером пойду с ним на тусовку. И чем он мне вчера не угодил?

Жаль, Маша замужем, вряд ли они с Оскаром смогут часто составлять нам компанию. Ну ничего, у меня когда-то, до замужества, было много подруг, просто за последние годы они как-то незаметно выпали из моей жизни. Я была слишком поглощена Сашей… Или бесконечными расследованиями, как твердят мне в один голос мама и Маша? Теперь это уже неважно. Завтра же, с самого утра, достану старые записные книжки, обзвоню девчонок, наверняка кто-то из них до сих пор не замужем или разведен. Так что компания быстро образуется, будем вместе зажигать.

Но несмотря на длительный аутотренинг, настроение упорно не повышалось. Более того, меня мучила беспричинная тревога. Не выдержав напряжения, и зарыдала, но и слезы не принесли желанного облегчения. Выпив валерианки, я разделась, взяла в руки очередной детектив и решила почитать часок-другой. Внезапно меня сморил тяжелый сон с жуткими сновидениями. Мне снилось, что я пришла в сумерки на кладбище, вокруг клубиться легкая серая дымка, где-то ухает филин… Внезапно едва различимые в сумраке гранитные надгробья начинают медленно заваливаться набок. Я пытаюсь убежать, но ноги словно налиты свинцом. Из полуоткрытых могил разливается белесый призрачный свет, и в этом неверном освещении я вижу, как из полуоткрытых могил показываются костлявые руки. Зомби окружают меня, на их бессмысленных лицах мелькает некое подобие кривой улыбки. И вдруг страшные лица исчезли, и на их месте возникла гигантская бензопила, Плавно извиваясь длинным зазубренным телом, она с мерзким жужжанием надвигалась на меня. Заорав от ужаса, я вскочила с кровати и лишь тогда проснулась. Оказалось, это вовсю трезвонит домашний телефон. С трудом разлепив распухшие не то от сна, не то от постоянных слез глаза, я взглянула на настенные часы. Половина седьмого утра, кто может звонить в такую рань? Руки внезапно задрожали. Подняв трубку, я в трудом выдавила:

— Слушаю.

— Полина? — раздались в трубке женские рыдания. — Я Тоня, жена твоего Саши.

— Что тебе от меня надо в такую рань? — как можно суше спросила я, стараясь взять себя в руки. Но сердце, больно стукнувшись о ребра, сжалось в недобром предчувствии.

— Полечка, Саша умер… Я проснулась полчаса назад. Он уже не дышал.

Глава 10

Трубка выпала у меня из рук, глухо стукнувшись о паркет. Умер? От чего? У него черный пояс по таэквондо. У него сердце, как у космонавта. Стой, от кого я недавно слышала такое выражение? Я села прямо на пол и трясущимися руками подняла трубку с пола:

— Тоня, от чего он умер?

— Не знаю… Мы вчера с ним сидели в кафе, он был такой веселый… Я его еще никогда таким веселым не видела, ни разу! Вечером легли спать, а утром он был уже холодный. Поля, это было так страшно… — она снова заревела. Меня затрясло:

— Тоня, он не мог ни с того ни с сего умереть. Он еще у тебя в постели?

— Нет, тут только что «Скорая» была, его в морг повезли… — сквозь рыдания прокричала она.

— В какой? В какой морг? — заорала я в трубку, рывком поднимаясь с пола.

— Не зна-аю… — ее рыдания становились все сильнее.

— Тоня, он жив! Его увезли живым. А теперь положат в холодильник, и он умрет… — я тоже зарыдала, отбросила трубку домашнего телефона и начала одной рукой судорожно цеплять на себя одежду, второй хватая мобильник набирая машин номер:

— Маша, Саша вчера заснул у любовницы и не проснулся… Он так же, как Матвей Гарин и Семибаев, был веселым, а утром не дышал! Его увезли в морг, в холодильник… Он там умрет! — выкрикивала я, выбегая в коридор и впопыхах всовывая ноги в полусапожки. — А я даже не знаю, в какой морг его отвезли! Что мне делать?!

Надо отдать должное подруге, мою несвязную речь, к тому же не вполне разборчивую от рыданий, она поняла мгновенно.

— Спускайся вниз, выходи из подъезда, я сейчас беру такси и еду за тобой. Пока доеду, Оскар узнает, в какой морг его отвезли, и его сотрудники туда поедут. Там мы все и встретимся.